«Литературный Пеле», гуманист, друг СССР: как Жоржи Амаду стал великим писателем

«Когда все дружным хором говорят „да“, я говорю — „нет“. Таким уж уродился», — писал о себе Жоржи Амаду и вряд ли кривил душой. Кто лжет, тот не может быть свободным, а именно этим качеством — собственной свободой — бразильский эпикуреец дорожил больше всего. У него было множество титулов и званий, но самое главное звучало так: «литературный Пеле». И это, как можно догадаться, в Бразилии высшая награда.

Жоржи Амаду написал около 30 романов, которые были переведены на полсотни языков и изданы суммарным тиражом более 20 миллионов экземпляров. По его книгам поставлено более 30 фильмов, и даже популярные во всем мире бразильские сериалы начинались тоже с его героев, — они так правдиво и горячо любили друг друга, что многие бразильцы узнавали в них себя.

«Лавкой чудес» назвал Амаду один из самых значительных своих романов, «лавкой чудес» была и вся его жизнь: за политическую деятельность его подвергали гонениям, книги писателя сжигали на костре, он бежал от режимов и жил в эмиграции, но «оставался при своем».

Родом из Баии

Жоржи Амаду родился 10 августа 1912 года в Ильеусе (штат Баия), как он сам отмечал, «важнейшем негритянском средоточии Бразилии, где очень глубоки традиции африканского происхождения». Чтобы представить это, можно обратиться к цифрам: около 80% населения Баии составляют негры и мулаты, оставшиеся 20 — метисы и белые.

Вот почему баиянская народная культура так причудлива и многообразна. Здесь до сих пор сохранился культ древних африканских божеств — Огуна, Шанго, Эшу, Йеманжи, часто встречающихся и на страницах романов писателя.

Относительно происхождения баиянцев Жоржи Амаду говорил следующее: «Мы, баиянцы, смесь ангольцев с португальцами, в нас поровну от тех и других…» Здесь, в Баии, сохранилась и столетиями преследуемая древняя религиозная традиция кандомбле — с песнями, танцами, ритуалами поклонения древним божествам, к которой Жоржи Амаду относился с особым пиететом и даже носил почетный титул обá — жреца грозного Шанго, верховного божества в африканском пантеоне.

Нет, он не практиковал вуду, как можно прочесть в некоторых заметках о писателе, вуду и кандомбле — разные культы. Этот эпизод его биографии объясняется просто: будучи депутатом парламента от Бразильской компартии (БКП), он легализовал древний культ самого бедного населения Баии, помня из детства, как жестоко разгоняла полиция радения баиянцев, как стегала верующих плетьми и разрушала их храмы.

«Баиянские негры и их потомки — а это все мы, слава Богу! — сохранили в жестокой и трудной борьбе верность своим африканским богам. Это был способ, и один из самых действенных, борьбы против рабства, за сохранение элементов своей культуры», — говорил Амаду.

Жоржи был старшим сыном в семье, его братьев звали Жофре (1914), Жоэлсон (1918) и Жамес (1921). Жофре в 1917-м умер от гриппа, Жоэлсон впоследствии стал врачом, а Жамес — журналистом. Позже Жоржи Амаду вспоминал о своем детстве: «Годы отрочества, проведенные в Баии: на улицах, в порту, на рынках и ярмарках, на народном празднике или на состязании в капоэйре, на магическом кандомбле или на паперти столетних церквей, — вот мой лучший университет».

Но на самом деле в биографии писателя был и реальный университет в Рио-де-Жанейро, где он учился на факультете права. А до университета Жоржи посещал иезуитский колледж, но, видимо, был таким своенравным учеником, что однажды сбежал не только из колледжа, но и из дома. Он колесил по Баии, где тогда бродяжничало множество разновозрастного люда, до тех пор, пока отец не выловил его.

Автобиографические моменты, касающиеся периода детства писателя, можно найти в романе «Бескрайние земли», эпиграфом к которому послужили строки народной песни: «Я расскажу вам историю — историю, что ужасает…» Эта история — не вымысел. Описывая соперничество помещиков, отвоевывающих в штате Баия лучшие земли под какао, Жоржи Амаду вспоминает, как к его отцу однажды подослали наемных убийц. Спасая маленького Жоржи, полковник Амаду был ранен и чудом остался жив. А мать в те годы не ложилась спать без ружья у кровати…

Учеба в университете, где он впервые соприкоснулся с коммунистическим движением, завершилась в 1932 году. Далее Жоржи Амаду должен был работать адвокатом, но, по его словам, «голос народа» звал его к иной защите. Годом раньше он уже дебютировал в печати, а в 1931-м из-под его пера вышел первый роман «Страна карнавала», потом, в 1933-м, — «Какао» и в 1935-м — «Жубиаба».

Вместо обеспеченной жизни адвоката он занялся общественной деятельностью и литературным трудом. В романе «Пот» Жоржи Амаду поселил своего героя, механика Алвару Лиму, ставшего лидером рабочих, в дешевой гостинице на «Откосе Позорного столба» (где когда-то публично истязали негров-рабов). Здесь же некоторое время жил и сам Амаду, прямо на террасе под крышей.

Есть об этом периоде и еще одно интересное свидетельство: в июньском номере московского журнала «Интернациональная литература» за 1934 год о вышедшем тогда в Бразилии романе «Пот» было сказано, что революционная книга завоевывает читателя, и это притом, что дипломатических отношений у нас тогда с Бразилией не было. А двадцатидвухлетний писатель, сам того не ведая, уже был введен в ряды «наших» авторов.

Реакция

В 1936 году за политическую деятельность и открытые выступления в печати против фашистских организаций в Бразилии Жоржи Амаду был арестован. Тогда, вспоминал он, террор господствовал всюду, «нацизм подавлял свободу, растаптывались права человека. В Бразилии начался процесс ликвидации демократии, приведший к злосчастным годам „Нового государства“. Со многими я очутился в тюрьме Центрального управления полиции».

Этим событиям предшествовало народно-революционное восстание 1935 года, которое возглавлялось Национально-освободительным альянсом, состоявшим из коммунистов и представителей других левых сил. Но диктаторский режим Жетулиу Варгаса жестоко подавил это восстание и запретил все политические партии в стране, объявив ее «Новым государством».

Выйдя из тюрьмы, Жоржи Амаду отправился в долгое плавание на каботажном судне вдоль тихоокеанского побережья, до Мексики и Соединенных Штатов. Именно в этом путешествии он закончил работу над романом «Капитаны песка» (экранизация демонстрировалась в СССР под названием «Генералы песчаных карьеров»). Как только роман был издан, Амаду вновь объявили вне закона и по его возвращении арестовали, но, не сумев сформулировать обвинения, выпустили по истечении двух месяцев.

В жизни писателя наступили нелегкие времена: он скитается в поисках работы, но продолжает писать — книга о национальном поэте и общественном деятеле Бразилии Кастру Алвисе занимает большую часть его времени. В итоге она все же появилась в печати, несмотря на реакцию властей. Не могли же они изъять книгу о национальном поэте.

И тем не менее Жоржи Амаду вновь уезжает из страны. Теперь в Аргентину. В 1942 году после серии нападений немецких подлодок на бразильские суда и на фоне развернувшегося антифашистского движения правительство Варгаса прекратило дипломатические отношения с фашистскими державами и объявило войну Германии и Италии.

Узнав об этом, Жоржи Амаду вернулся из эмиграции, но по прибытии полиция тут же арестовала его. В сопровождении конвоиров власти отправили писателя в Баию, запретив ему пребывать в крупных городах, и уведомили, что он находится под домашним арестом и не имеет права публиковать свои произведения.

Но нет худа без добра: редактор антифашистской газеты «У импарсиал» пригласил Жоржи к сотрудничеству, и тот стал комментировать сообщения о событиях на фронтах Второй мировой войны. А с 1945 года начался новый этап в его творчестве, который удивительным образом совпал с личной встречей, ставшей для писателя главной в жизни.

Встреча в Сан-Паулу

Встреча произошла на Первом конгрессе писателей Бразилии в январе 1945 года, и это была любовь с первого взгляда. Ее звали Зелия Гаттаи. Она тоже прибыла для участия в работе конгресса. Очень известному, красивому, талантливому Жоржи было тогда 33 года, а ей — 29. По счастливой случайности он только что развелся со своей первой женой Матильдой (хотя какая жена могла остановить влюбившегося баиянца?).

И вот, пожив немного холостяком и заслуженно заработав себе репутацию Распутина (именно так звали его товарищи по партии, когда он отправлялся проведать девушек на пляжах Копакабаны), Жоржи встретил единственную и неповторимую дону Зелию, которая, к слову, была тогда в браке и имела сына. А у Жоржи подрастала дочь, оставшаяся с Матильдой.

Впоследствии писатель воспроизвел этот знаменательный день в подробностях и рассказал, что ответили ему друзья, когда он показал на Зелию, будучи уверенным, что добьется этой красавицы. Паулу Мендес ди Алмейда тогда расхохотался в голос: «Да никогда в жизни! Руки коротки. Это порядочная женщина… Ты спятил, бедный мой Жоржи. Откажись от этой затеи».

Но как Жоржи Амаду мог отказаться от задуманного? Он, по его же словам, тогда «разбился в лепешку», и прекрасная дона Зелия уже в июле перебралась к новому супругу и жила с ним долго и счастливо до его последнего дня.

В этом браке у них родились двое детей: в 1947 году — сын Жуан, в 1951-м — дочь Палома. Сын «удался в Зелию — воплощенная доброта, приятие всего и вся, спокойная уверенность и веселое спокойствие. Мы с Паломой — позаковыристей, не так добры и великодушны, как Зелия и Жуан, мы более себялюбивы и жестки. Зато мы наделены лукавой гибкостью, позволяющей нам обуздывать душевные порывы, которые способны привести к непониманию…» — признавался Жоржи.

Прозревший друг

«Советская земля! Ты — наша мать, // Сестра, любовь, спасительница мира!» — эти духоподъемные строки из поэмы «Песни о советской земле» Жоржи Амаду написал после первой поездки в СССР в 1948 году. Молодой, вдохновенный писатель был покорен советскими преобразованиями.

«Моя жизнь писателя, — вспоминал он, — началась в тридцатых годах… когда стала разрываться железная блокада — блокада клеветы, которой реакционные, ретроградные правительства пытались скрыть правду об СССР. В ту пору в Бразилии появились первые переводы произведений первой великой фазы советской литературы. Я говорю о книгах Серафимовича („Железный поток“), Фадеева („Разгром“), Бабеля („Конармия“)… Все мы чем-то обязаны советской литературе того времени, рожденной в пламени революционных событий, в гражданской войне, — литературе плоти и крови, живой, свободной, бессмертной».

Нет, писатель не менял партий, мандатов, религии и вообще не был никем политически ангажирован. Ведь изначально истоки его «коммунизма» нужно искать в бразильских трущобах. Стоит ли здесь произносить банальную фразу о том, что художники чувствуют острее, что им есть дело до того, кто обделен, обижен, унижен и наказан?

До конца дней Жоржи Амаду вспоминал свою встречу с венгерскими друзьями в 1951 году, когда шел судебный процесс над коммунистом Ласло Райком. Собравшиеся сидели в кафе, и вот один из литераторов, описывая последние события суда, вполголоса поведал, что признания у одного из подсудимых были получены пытками…

Амаду был сражен таким рассказом. Как такое возможно? Он говорил: «…моя честь, моя гордость зиждутся на том, что при нашем режиме, в социалистическом обществе, никто, никогда, ни при каких обстоятельствах не может быть подвергнут никакому виду морального или физического давления, не говоря уже о пытках». Удивление бразильского товарища вызвало еще большее удивление венгров, которые объяснили ему, кого оберегает «нынешний режим»…

Уезжая из страны, пребывая в эмиграции, Жоржи Амаду продолжал писать о том, о чем писал на родине: о человеке, своем современнике. Только теперь его книги зазвучали по-новому. Идеологические моменты растворились в художественной стихии баиянца.

Книги Амаду быстро завоевывали читателя, было время, когда в СССР люди записывались в библиотеках в очередь, чтобы прочесть его новые романы. В общей сложности литературным творчеством он занимался 70 лет и, как каждый хороший писатель, был в первую очередь гуманистом.

Дом

На Первом конгрессе писателей Бразилии, где произошла встреча Жоржи и Зелии, Амаду выбирают вице-президентом конгресса. А в ноябре того же года он становится депутатом от штата Сан-Паулу в Национальную учредительную ассамблею и в начале 1946 года получает мандат в парламенте, представляя интересы Бразильской компартии.

Он занимается несколькими законопроектами, направленными на защиту национальной культуры. Именно в этот период ему удалось отстоять поправку о свободе совести и вероисповедания, легализовав в том числе культ кандомбле. И тогда же бразильские реакционеры, поддерживаемые США, смогли привести к власти правительство генерала Эурику Дутры, в свое время единомышленника Гитлера.

Вообще, признается Жоржи, подобных комичных ситуаций в его «лавке чудес» под названием «жизнь» было немало. Но как, к примеру, квалифицировать присуждение ему в 1951 году Международной Сталинской премии «За укрепление мира между народами»?

Хотя, казалось бы, что тут удивительного? Ведь писатель действительно был активным антифашистом и борцом за мир. Комичность, как нетрудно догадаться, заключается в том, что стоило ему прозреть относительно «природы социализма», так он сразу перестал быть и активным борцом, и другом СССР.

Но до такого финала был, конечно, и триумф: после поездки по Советскому Союзу, находясь под сильнейшим впечатлением от всего увиденного, в том числе от того, как женщины в Сибири водят поезда, он написал своего рода бестселлер под названием: «Мир, где царит мир». Эта книга только в Бразилии за небольшой промежуток времени выдержала вопреки реакции властей пять изданий и стала поводом для привлечения Амаду к судебной ответственности по «закону о безопасности государства».

А дальше совсем комичная история: вернувшись на родину после получения премии, Жоржи узнал, что против него начинается судебный процесс. Но судья, образованный человек, взял и прочитал его «опасную книгу» и, по словам писателя, вынес решение, что ее нельзя отнести к «подрывным» изданиям. Она, по его мнению, всего лишь «сектантская»! А значит, следует прекратить судебные преследования автора.

Земля, дорогая сердцу

Из последней эмиграции Жоржи Амаду вернулся на родину в 1956 году. С этого момента начинается новая полоса в его жизни, отмеченная необыкновенным творческим подъемом. В 1958 году вышел в свет роман «Габриэла, корица и гвоздика», в 1961-м автора избрали в члены Бразильской академии литературы, в 1964-м читатели познакомились с «Пастырями ночи», в 1966-м — с романом «Дона Флор и два ее мужа» и так далее.

Герои этих и последующих книг принесли своему создателю необыкновенную славу, армия его почитателей увеличивалась день ото дня. Более того, некоторые читатели, увидевшие в персонажах себя, пытались даже разыскать и автора, и его критиков, имея самые недобрые намерения.

Так, родственники некоей ильеусской горожанки хотели убить писателя Ж. Медауара за то, что он высказал в печати предположение, будто это именно она, Лурдес Марон, стала прототипом для создания образа мулатки Габриэлы в романе Амаду. Так оживают страницы.

Хотя в книгах и вправду были реальные горожане. Например, в романе «Дона Флор и два ее мужа» из 304 персонажей под своими именами выведены 137 реальных лиц. И как не поверить в их существование, когда все, что описывает автор, так правдиво и масштабно: по подсчетам исследователя творчества Амаду, Паулу Тавареса, в его романах только лишь последнего периода, начиная с «Габриэлы», действует свыше 2000 представителей разных социальных слоев бразильского общества.

Отвечая как-то на вопросы читателей о сгущенности событий и непредвиденных моментах повествования, Жоржи Амаду шутливо поведал о секретах своей творческой лаборатории: «Для романиста, ограниченного своим реализмом, либо собственным видением, Баия — опасная территория. Здесь всегда происходит что-то непредвиденное или случайное, не находящее легкого объяснения и толкования».

Вот и весь секрет магического реализма Амаду. Он вообще весь состоит из секретов. Например, как удалось этому автору перешагнуть из социалистического реализма в магический — литературную форму, сложившуюся как раз в его части света? Ведь многие исследователи литературы именно ему, а не колумбийцу Габриелю Гарсия Маркесу отдают пальму первенства в создании этой формы, когда реальность и миф так красиво и гармонично дополняют, казалось бы, обычный быт обычного человека.

Второе прочтение

Жоржи умер в 2001 году, не дожив до 89 лет четырех дней. Он тяжело болел и, по свидетельствам жены, очень переживал, что не может работать. Диабет отнял зрение и силы писателя. Зелия похоронила его, как муж и завещал, под большим деревом в саду возле их дома — чтобы помогать этому дереву расти.

В предпоследней книге он подытожил свое существование на этом свете: «…я, слава Богу, никогда не ощущал себя ни известным писателем, ни выдающейся личностью. Я — просто писатель, просто личность. Разве этого мало? Я был и остаюсь жителем бедного города Баия, праздношатающимся зевакой, который бродит по улицам и глазеет по сторонам, именно в этом полагая цель и смысл своего бытия. Судьба была ко мне благосклонна и дала много больше того, на что я мог рассчитывать и уповать».

Ну а мы, читатели, начинаем открывать и исследовать его творчество заново. Так происходит всегда после смерти. И обязательно кто-нибудь чего-нибудь находит, на что-то обижается. Например, один известный исследователь и переводчик с португальского спрашивает: когда же Амаду был настоящим — когда хвалил Шолохова в первый приезд в СССР или, напротив, когда назвал его «ничтожным человеком» за то, что автор «Тихого Дона» поносил своих собратьев по перу на Втором съезде советских писателей в 1954 году?

Когда Амаду был настоящим? Когда восхищенно отзывался о советских женщинах, подчеркивая их интеллект, красоту и экономическую независимость, или когда, не стесняясь в выражениях, разнес их в «Каботажном плавании», назвав «жертвами предрассудка и невежества», слыхом не слыхавшими о «Камасутре»?..

Скорее, настоящим он был всегда — во всем своем творческом и человеческом совершенствовании. А гнев его по отношению к СССР можно попытаться объяснить: этот гнев сродни любви. Ну как он мог не гневаться, если граждане этой страны разбили самую большую мечту — о свободном, красиво устроенном обществе, где бы нашли приют все его «беспризорные мальчишки — „капитаны песка“, рыбаки и разбойники-жагунсо, бродяги и гулящие девки» и многие-многие другие герои.

_{Материал опубликован в журнале «Вокруг света» № 5, май 2009, частично обновлен в августе 2022}