Во власти толпы: почему паника мгновенно распространяется среди людей

Станислав Козловский, автор материала, признан в РФ иностранным агентом в 2024 году

Четвертое мая 2010 года. На центральной площади Амстердама проходит церемония, посвященная памяти жертв фашизма. Королева Нидерландов Беатрикс и наследный принц Виллем-Александр возлагают венок к Национальному монументу. Объявляется минута молчания. Гул голосов стихает. Люди склоняют головы, вспоминая тех, кто не вернулся с войны. Некоторые молятся.

Внезапно в тишине из глубины толпы раздается истошный вопль: «А-а-а!» В один миг единство на площади нарушается. С перекошенными лицами люди начинают бежать сами не зная куда. Кто-то карабкается на заграждения, заграждения падают. Упавшим людям не помогают встать — напротив, бегущие наступают на лежащих. Тем временем того, кто кричал, арестовывают. Им оказывается обычный городской сумасшедший. Толпу успокаивают. Паника спадает. Люди останавливаются и оглядываются. Они видят раненых на площади. Им стыдно смотреть друг другу в глаза. Они не понимают, почему только что вели себя как животные… Но почему же они запаниковали?

Само слово «паника» происходит от имени древнегреческого бога пастушества и скотоводства Пана. Считалось, что если Пан сердится — например, за то, что кто-то разбудил его во время послеполуденного отдыха, «часа Пана», — то он может наслать на людей и животных такой безотчетный страх, что они начинают спасаться бегством сами не зная от чего.

Пастухи очень боялись и почитали этого бога, приносили ему в жертву молоко и мед. Согласно древнегреческому историку Геродоту, афиняне во время войны с персами (начало V века до н. э.) в трудный момент отправили в Спарту гонца Фидиппида с просьбой о помощи. По пути Фидиппид повстречал Пана, который пообещал помочь афинянам. Якобы именно Пан внушил слепой ужас во врагов Афин, парализуя их чувства и мысли, и тем самым обеспечил победу афинян в битве при Марафоне.

Безотчетный ужас, охвативший собравшихся на амстердамской площади, вызвал давку, в которой многие получили переломы, синяки и порезы. Вообще говоря, массовые давки возникают не только из-за паники. Ими чревато любое скопление людей на ограниченной площади. Кроме панической, психологи различают так называемую сутяжническую толпу — когда в отсутствие всякой опасности люди начинают давиться, чтобы, к примеру, получить скидки (давки при входе в магазин) или подарки (давка на Ходынке при коронации Николая II).

Или собравшиеся могут возжелать поскорее увидеть какую-нибудь знаменитость (давки при входе на стадион), прикоснуться к святыне (давки при входе в храмы), успеть проститься с почитаемым усопшим (давка на похоронах Иосифа Сталина).И все же давка, вызванная паникой, обычно самая кровавая, она влечет за собой наибольшее число жертв. Именно такие случаи мы и рассмотрим подробнее.

Обучение страху

В психологии пока нет общей теории, которая объясняла бы механизм возникновения паники в толпе. Исследователи давно описывают психологические феномены, проявляющиеся при массовой панике, разрабатывают рекомендации: как вести себя в толпе, как управлять ею, как провоцировать панику и как ее прекращать.

Но гипотезы, которые объясняли природу этих феноменов и служили фундаментом для рекомендаций, не имели серьезной экспериментальной основы, в них можно было только верить. В последнее время благодаря нейрокогнитивным исследованиям становятся понятными механизмы многих психологических явлений. Можно ли и массовую панику объяснить физиологическими механизмами работы мозга?

Прежде чем рассматривать физиологические механизмы массовой паники, проясним причины паники индивидуальной. В случае неожиданной опасности у людей может возникать психическое состояние, которое называется аффектом. В этом состоянии человек способен выполнять лишь некоторые стереотипные действия, закрепившиеся в процессе эволюции как способы «аварийного» выхода из опасных ситуаций. Обычно психологи выделяют три основных вида такого поведения: оцепенение, бегство и агрессию.

У каждого животного преобладает тот или иной тип защитной реакции. Какие-то биологические виды смогли сохраниться благодаря тому, что, повстречав врага, замирали, становясь незаметными, другие спасались, убегая от него, третьи нападали сами.

Очевидно, что одни и те же действия не могут быть одинаково полезными во всех ситуациях. Аффективные реакции, которые сложились в процессе эволюции, оправдывают себя, как правило, лишь в стандартных условиях. Если же текущие условия от них отличаются, то действия, совершенные под влиянием аффекта, могут стать бессмысленными или даже вредными.

Случайно залетевшая в комнату птица будет безрезультатно биться об оконное стекло, так как в естественных условиях именно свет означает для нее свободу. Или другой пример: во время аварии на Саяно-Шушенской ГЭС в 2009 году начальство в панике покинуло электростанцию, хотя могло попытаться предупредить ряд последовавших печальных событий.

Эволюционный подход может объяснить, почему на опасный стимул возникает врожденная реакция бегства. Однако и биологически незначимые стимулы могут провоцировать аффективные реакции. Дело в том, что по ходу жизни люди обучаются тому, что считать опасным. Если двух-трехлетнему ребенку показать змею, он не выкажет никакого страха и будет воспринимать ее лишь как игрушку. Однако если он заметит малейшие признаки беспокойства на лице своей матери, то сам перепугается.

Обучение страху свойственно не только человеку. Обезьяны, которые выросли в неволе, не испытывают никакого страха при виде змей, появление этих пресмыкающихся вызывает у них лишь любопытство. А вот обезьяны, растущие на воле, змей боятся чрезвычайно.

В эксперименте американских психологов Майкла Кука и Сьюзан Минеки лабораторные обезьяны смотрели видеозапись, на которой их дикие сородичи испуганно реагировали на появление игрушечной змеи. После просмотра фильма подопытные обезьяны тоже стали бояться этой игрушки. Перемонтировав видео, ученым удалось научить обезьян бояться даже игрушечного кролика и цветка.

Страх можно выработать и при помощи методики условных рефлексов. Если животному предъявлять какой-нибудь незначимый объект, например, зеленый квадрат, за которым сразу будет следовать нечто неприятное, вроде удара током, то в скором времени одно только появление этого зеленого квадрата будет вызывать у животного безотчетный ужас и провоцировать панику. Мало того, можно выработать у него такую сильную фобию, что оно будет бояться всех объектов, напоминающих зеленые квадраты.

Собственно, благодаря именно этому механизму люди могут испытывать страх перед лицом не только реальной, но и потенциальной, и даже воображаемой опасности.

Исследования свидетельствуют, что в человеческом мозге существует особый центр, ответственный за обучение новым страхам. Он также отвечает за эмоциональную память, которая хранит информацию о пережитых опасных ситуациях, за внешние проявления страхов и за само ощущение страха. Этот центр страха называется миндалевидным телом, или, проще говоря, миндалиной.

Сигналы от органов чувств приходят в нее еще до того, как они дойдут до коры головного мозга и начнут осознаваться. На любой опасный стимул миндалина запускает эмоциональный ответ. От нее идут сигналы в гипоталамус и гипофиз, кора надпочечников начинает вырабатывать адреналин. В результате увеличивается частота сокращений сердца, повышается артериальное давление, мышцы начинают лучше снабжаться кровью, готовя организм к бегству или нападению.

Кроме того, от миндалины идут сигналы в префронтальную кору, которая порождает страх. (При поражении миндалины люди и животные теряют чувство страха, их больше ничто не тревожит и не пугает.) Когда человека что-то тревожит, миндалина у него активна. Можно предположить, что если в этот момент появится новая опасность, которая еще сильнее активирует миндалину, то вероятность паники значительно возрастет.

Эта гипотеза объясняет, почему паника в толпе чаще всего возникает именно тогда, когда люди готовы к каким-то тревожным событиям. Собравшиеся 4 мая на площади в Амстердаме были морально готовы к террористическому акту: за год до этого произошло покушение на королеву (в апреле 2009-го на Дне королевы мужчина направил свой автомобиль на открытый парадный автобус, в котором ехала королевская семья. Августейшее семейство не пострадало, но 7 человек из числа зрителей погибли и 10 были ранены).

Когда сумасшедший стал истошно кричать во время минуты молчания, рядом находившиеся люди решили, что это террорист-бомбист, и кинулись врассыпную. Это, в свою очередь, вызвало панику и у всех остальных.

Молодая и слабая

Решение, как поступить в неожиданной ситуации, принимается префронтальной корой головного мозга, и его приходится принимать быстро. После этого миндалина тормозится, и неосознанные реакции заменяются осознанными.

Чтобы решение было осмысленным, коре необходима информация. Однако оказавшемуся в толпе человеку недостает сведений об источнике опасности. Он слышит, что кто-то закричал, видит, что все начинают бежать, но что именно произошло, не знает. И префронтальная кора поступает, как двоечник на контрольной: списывает у соседа.

Но если префронтальная кора тормозит миндалину, то почему же происходит паника? Потому что префронтальная кора — наиболее молодая часть мозга. Собственно, человеческий мозг и отличается от обезьяньего тем, что в первом эта область значительно больше.

Префронтальная кора созревает довольно поздно, примерно к пяти годам. Именно поэтому дети плохо контролируют свои эмоции. У некоторых взрослых префронтальная кора тоже недостаточно развита, что проявляется в повышенной тревожности, нервных срывах. У незрелой или неразвитой префронтальной коры не хватает сил справиться с активностью миндалины, быстро и эффективно ее затормозить. Такие люди особенно легко поддаются панике, а паника заразна.

Кроме того, префронтальная кора — это самая слабая часть человеческого мозга. Ее работу легко нарушить. Усталость, чувство голода, алкоголь могут резко снизить работоспособность этой области. Поэтому уставшая и голодная толпа (например, выстоявшая на многочасовом митинге) или толпа нетрезвая (например, возвращающаяся с рок-концерта или футбольного матча) наиболее подвержена панике.

Обращаться к такой толпе с разумными доводами бессмысленно, рациональное мышление у людей в ней практически отключено. Поэтому, чтобы остановить панику, следует воздействовать на их эмоции. Например, включить медленную размеренную музыку вроде гимна или марша.

Зеркало для нейронов

Есть и еще одна причина, объясняющая, каким образом эмоции, которые испытывают один-два человека, могут овладеть тысячами. Давно известно, что некоторые движения «заразны». Увидев, что кто-то зевает, многие начинают зевать. Увидев, что кто-то чешется, начинают чесаться.

Можно «заразиться» и эмоциями. Зайдя в комнату, где смеются над анекдотом, человек улыбается или смеется, хотя сам анекдот не слышал. В психологической литературе этот феномен называется «циркулярной реакцией».

Долгое время внятного нейрофизиологического объяснения этого феномена не существовало. Однако в 1996 году итальянский ученый Джакомо Риццолатти с сотрудниками открыл в мозге обезьян так называемые зеркальные нейроны.

Было обнаружено, что эти нейроны активируются, когда обезьяна в эксперименте брала со стола арахис. Но, что удивительно, те же нейроны активировались, когда обезьяна только видела, как кто-то брал арахис, причем на любые другие действия (если экспериментаторы подносили руку к пустому столу, брали арахис не рукой, а щипцами, брали со стола не арахис, а несъедобный предмет и т. п.) эти нейроны никак не откликались. По сути, наблюдая действия другого, обезьяна испытывала те же чувства, как если бы эти действия совершала сама. Таким образом ученые пришли к выводу, что обнаружена мозговая основа сопереживания.

Позже зеркальные нейроны были обнаружены и у человека. Оказалось, что существуют зеркальные нейроны и для эмоций. В частности, при виде человека, охваченного страхом, в мозге испытуемых активировалась миндалина.

Именно зеркальные нейроны помогают понять, как происходит массовая паника. Стоит одному человеку в толпе испытать страх, как окружающие, увидев его лицо, благодаря работе зеркальных нейронов тоже почувствуют слабый страх, что отразится и на их мимике. Дальше между людьми возникает резонанс. Чувства каждого усиливаются, мимика и жесты становятся все более выразительными.

Установлено: чем более сильную тревогу человек испытывает, тем быстрее он выделяет в толпе испуганные лица. В итоге тревога перерастает в страх, страх в ужас, ужас в панику. Мозг приходит в такое сильное возбуждение, что рациональная префронтальная кора уже не в силах его затормозить. Верх берет наиболее древнее, можно сказать, животное начало мозга. Человек начинает действовать на уровне инстинктов. Его разум, знания, культура полностью выключаются из процесса принятия решений. В этот напряженный момент у него остается только одна цель — выжить любой ценой.

Чем пахнет ужас

В 1959 году был открыт класс пахучих веществ, которые выделяют животные, чтобы влиять на поведение других животных того же вида. Такие вещества были названы феромонами.

Сначала были обнаружены половые феромоны. Например, самка шелкопряда может выделять пахучее вещество, которое привлекает к ней самцов шелкопряда со всей округи. Затем выяснилось, что, кроме половых феромонов, у насекомых существуют и другие их типы — следовые, межевые, информационные и, что для нас сейчас особенно интересно, феромоны тревоги.

Например, пчелы в случае опасности могут выделять сигнальное вещество, которое вызывает у других пчел чувство тревоги, и они также начинают выделять это вещество. В итоге чувство тревоги усиливается и распространяется, приводя в боевую готовность весь улей.

Вначале казалось, что феромоны имеются только у насекомых, однако позже было показано, что при помощи феромонов могут «общаться» и млекопитающие. Для этого у них в носу существует орган, названный вомероназальным. В 2000 году вомероназальный орган был обнаружен и у человека.

Вомероназальный орган млекопитающих способен реагировать на половые феромоны. Что касается феромонов тревоги, то никаких доказательств того, что активация рецепторов вомероназального органа может вызывать чувство страха, до последнего времени найти не удавалось.

Вместе с тем копились данные, что по крайней мере у грызунов возможна передача чувства страха через летучие вещества. Например, крысы, которых помещали в клетку, где до этого их сородичи испытывали сильнейший страх (например, из-за ударов током), начинали демонстрировать тревожное поведение, хотя внешне никаких признаков опасности в клетке не было. Причем это происходило и в том случае, если у животных были перерезаны обонятельные нервы, то есть при помощи обоняния они почувствовать ничего не могли.

Тогда каким же образом грызуны ощущали феромоны тревоги, которые выделяли их сородичи? Ответ на этот вопрос был дан только в 2008 году, когда в журнале Science вышла статья швейцарского исследователя Жюльена Брехбюля на эту тему.

Оказалось, что кроме обонятельного эпителия и вомероназального органа у млекопитающих в носу имеются особые чувствительные клетки: ганглии Грюнеберга. Эти клетки были названы в честь британского генетика Ханса Грюнеберга. Он впервые описал ганглии в 1973 году, однако до последнего времени они были мало исследованы и их функции были неизвестны. Теперь выяснилось, что именно они являются «детекторами страха».

Возможен ли такой механизм у человека? Ганглии Грюнеберга у людей пока не обнаружены. Однако еще в 1990 году у человека была найдена дополнительная пара черепных нервов (пара № 0), которая у животных связывает ганглии Грюнеберга с обонятельной луковицей. Если такой механизм у человека действительно существует, то это может объяснить, почему «заражение» страхом в толпе возможно и в том случае, когда люди не видят лиц других людей.

Поэтому опасайтесь толпы. Помните, что «караван идет со скоростью самого медленного верблюда». А толпе знакомы только простые и крайние чувства. Частично освободившись от собственных мыслей и чувств для слияния с толпой, вы неизбежно от этого слияния потеряете.

_{Иллюстрация: Сергей Калинин}

_{Материал опубликован в журнале «Вокруг света» № 10, октябрь 2011, частично обновлен в феврале 2023}