Москва несгоревшая

1. Сенат В сенатском здании расположилась Старая гвардия Наполеона. Солдаты, по свидетельству очевидца, « для удобства своего помещения… из архивных книг и вязок устроили постели, столы и стулья, другие [документы] как ненужные повыкидали из окон, а иные употребляли на топливо для приготовления пищи». Венчавшую купол статую Георгия Победоносца, символ Москвы, оккупанты сняли и увезли во Францию. Теперь на ее месте развевается российский флаг. Эвакуированный в Рязань архитектор здания Матвей Казаков умер с горя, когда узнал о действиях вандалов и о пожаре, уничтожившем десятки построенных им домов.
2. Арсенал В кремлевском Арсенале французы обнаружили десятки тысяч новеньких ружей и огромные запасы пороха. Но ружей после Бородина у них и так было больше, чем людей, а порох они употребили на подрыв башен Кремля и самого Арсенала.
3. Колокольня Ивана Великого Крест с самой высокой колокольни Кремля был снят по приказу Наполеона 1 октября (здесь и далее даты по старому стилю. — Прим. ред.), в день, когда выпал первый снег. Жившие в куполе вороны карканьем нервировали саперов, и вместо того чтобы спустить крест на блоках, французы уронили его. Разбитый крест как неинтересный для демонстрации в Париже в качестве трофея был брошен и пролежал под снегом всю зиму. От взрыва 11 октября колокольня треснула, но она устояла и весной 1813 года была увенчана новым крестом.
4. Успенский собор Прямо в соборе французы установили плавильный горн, где превращали в слитки церковную утварь, не представлявшую, с их точки зрения, художественной ценности. Всего за время оккупации Москвы там было переплавлено 5200 килограммов серебра и 288 килограммов золота. Часть этого серебра была изъята у отступающих французов и возвращена: из него сделано висящее сейчас в соборе 20-пудовое паникадило «Урожай». Прежнее паникадило весило 60 пудов.
5. Грановитая палата Уезжая из Москвы 7 октября, Наполеон задержался на Красном крыльце и сказал своим офицерам, указывая на небо: «Неужели в этом сияющем солнце вы не узнаете моей звезды?» Ответа не было. Завоеватель спустился в коляску, и больше его нога не ступала по московской земле.
6. Царский дворец Наполеон не сразу поселился в царском дворце: 13 сентября он заночевал в кишащем клопами трактире, пока его охрана обследовала дворец. На следующую ночь Бонапарт расположился в царских покоях и установил личный рекорд продолжительности сна: 8 часов (обычно ему хватало 4–5). Наутро, потягиваясь, Наполеон спросил: «Ну, что у нас нового?» В ответ ему показали на бушующее за окном огненное море. Император эвакуировался из Кремля на двое суток, а затем снова поставил свою походную койку во дворце. 11 октября французы взорвали здание по приказу Наполеона, и этот взрыв слышала русская армия, находившаяся в 80 километрах от Кремля.
7. Спасская башня В ночь на 11 октября Спасские ворота Кремля были заминированы, но дождь загасил горящий фитиль.
8. Собор Василия Блаженного Французы разграбили храм и устроили в нем конюшню. Задолго до ухода из Москвы, еще 19 сентября, Наполеон распорядился взорвать собор следующим приказом: «Уничтожить мечеть со многими колокольнями». Этот приказ был проигнорирован.
9. Никольская башня Двуглавого орла с Никольских ворот Бонапарт приказал снять и увезти во Францию. При взрыве 11 октября верхняя часть башни разрушилась. Сами ворота остались невредимы, не треснуло даже стекло, прикрывавшее от непогоды надвратный образ. Реконструируя башню, Карл Росси придал ей более современный облик, отчего она смотрится декоративнее, чем ее средневековые сестры.
10. Губернское правление У стен администрации Московской губернии французы организовали толкучий рынок, где продавали награбленное, а серебряные вещи обменивали на медную монету.
11. Угловая Арсенальная башня 12 1-я Безымянная башня
13. Боровицкая башня
14. Водовзводная башня Башни Кремля, взорванные уходящими французами в три часа ночи 11 октября.
15. Троицкая башня 4 сентября Троицкая башня загорелась, но Наполеон велел гвардии потушить ее любой ценой, опасаясь взрыва порохового погреба в прилегающем Арсенале. При подрыве Кремля 11 октября разлетавшиеся обломки повредили куранты, которые были на башне с 1686 года, и Троицкая башня лишилась их навсегда.
16. Дом Пашкова Здание, уже тогда считавшееся одним из красивейших в Москве, после пожара было воссоздано почти в первоначальном виде, но навсегда лишилось деревянного бельведера и скульптур на портике.
17. Каменный мост Из всех переправ в центре города наполеоновские гвардейцы сумели спасти от огня только Каменный мост, на месте которого стоит современный Большой Каменный. Отступая, французы уходили из Москвы по этому мосту.
18. Лебяжий переулок Сгоревший дотла переулок примечателен тем, что именно по нему Наполеон бежал из Кремля от пожара и здесь едва не погиб. Граф Сегюр вспоминал: «Он шел среди треска пылающих домов, при грохоте разрушавшихся сводов, среди падавших вокруг него горящих бревен и раскаленных кровельных листов железа… Проводник наш сбился с пути и остановился в смущении». Но тут императору повстречались французские солдаты корпусов Даву и Нея, грабившие в этой части города. Они вывели Наполеона к реке.

1. Старый гостиный двор Ильинка, 4 Склады товаров и магазины Китай-города загорелись, как только русская армия ушла из Москвы 2 сентября. Туда хлынули толпы грабителей со всего города, затем к ним присоединились французы. По воспоминаниям Эжена Лабома из 4-го пехотного корпуса, «…при этом ужасном позорище не было слышно ни восклицаний, ни шуму: каждый находил возможность с избытком удовлетворить свою алчность. Слышался только треск от огня, стук разбиваемых у лавок дверей и иногда страшный шум от рухнувшего свода. Всевозможные ткани Европы и Азии пожирало пламя. Из погребов, из подземных складов сахара, масла и других смолистых и спиртовых товаров вырывались потоки пламени с густым дымом».
2. Усадьба Брюсов Большая Никитская, 14/2, стр. 7 Дом впоследствии перестроен. С 12 сентября здесь заседала Военная комиссия — французский военно-полевой суд, вершивший расправу над подозреваемыми в поджоге. Наполеон писал Александру I, что было расстреляно 400 поджигателей. Некоторые казни совершались публично — в Столешниковом переулке.
3. Вдовий дом Баррикадная, 2/1 Отсюда начался пожар, здание загорелось 2 сентября, уже в день занятия французами Москвы. В огне погибли 700 раненных при Бородине русских солдат из 3000, оставленных во Вдовьем доме отступавшей армией Кутузова.
4. Императорский Воспитательный дом Китайгородский проезд, 9/5 Главный московский приют для брошенных младенцев, в отличие от других общественных зданий Москвы, сохранил в исправности пожарные насосы, и персонал вместе с воспитанниками сумел отстоять здание. Поскольку в доме размещались раненые французские офицеры, Наполеон вызвал к себе начальника заведения, действительного статского советника Тутолмина, и поблагодарил его. В разговоре с Наполеоном Тутолмин дерзко заявил, что Москву сожгли французы. «Ошибаетесь, — возразил ему император, — но Вы честный и храбрый человек, Вас никто не потревожит». Оставляя Москву, Наполеон приказал «сжечь все общественные здания, за исключением Воспитательного дома».
5. Дом Поздняковых Большая Никитская, 26/2 Генерал-майор Петр Поздняков незадолго до войны устроил в своем доме театральный зал, где выступали гастролеры. Из всех домов между Никитской и Тверской французы спасли только этот — ради театра. Уже 13 сентября здесь выступила с музыкальной комедией французская труппа Бюрсей. Знаток Москвы Михаил Пыляев описал устройство этого театра: «Занавес сшили из парчи священнических риз, которая пошла и на костюмы… Партер освещала большая люстра, взятая из церкви; дорогая мебель набиралась из домов частных лиц… Собранными по церквам восковыми свечами иллюминировали не только этот театр, но и некоторые из уцелевших домов, где давали балы». Партер занимали солдаты, а ложи — офицеры. Вход был платный, но денег хватало, и было не принято брать у кассирши сдачу. Репертуар утверждал лично Наполеон, хотя сам он в театр не ходил. За время оккупации было дано 11 спектаклей. Все их посетил Стендаль, обожавший музыку. Он писал в дневнике: «Кажется, мне придется провести здесь зиму. Надеюсь, у нас будут концерты. Ничто не очищает меня так, как музыка. С каждым днем она мне все дороже».
6. Большое Вознесение Большая Никитская, 36, стр. 1 Здание церкви возводилось очень долго, с 1798 года. В 1812 году оно горело еще недостроенное, обрушился большой купол. К 1831 году, когда в этом храме венчался Пушкин, обряды совершали в одном из готовых приделов, а здание все еще достраивалось.
7. Дворец Разумовского Тверская, 21 Во дворце, где после войны разместился Английский клуб, при французах была устроена бойня. После ухода Великой армии здесь нашли коровьи туши, которые за нехваткой лошадей оккупанты просто не смогли вывезти. В дни отступления, голодая на старой Смоленской дороге, французы не раз вспоминали эти туши, брошенные в Москве.
8. Генерал-губернаторский дом Тверская, 13 В казенном доме московского генерал-губернатора (ныне — здание мэрии Москвы) квартировали французские генералы, а на месте, где стоит памятник Юрию Долгорукому, производился развод караула. Здесь французские солдаты впервые в истории выказали Наполеону свое недовольство: на разводе караула 24 сентября гвардейцы не отсалютовали проезжавшему императору, причем им за это ничего не было.
9. Дом Обер-Шальме Глинищевский переулок, 6 Здесь до войны был центр московской колонии французов. Душой общества была Мари-Роз Обер-Шальме, владелица самого модного в городе магазина дамского платья. Обдумывая в Кремле идею отмены крепостного права, Наполеон ко всеобщему изумлению решил посоветоваться с мадам Обер-Шальме, которую почему-то считал знатоком России. Хотя мадам почувствовала, что императору чем-то нравится идея освобождения крепостных, она все же высказала такое мнение: «Третья часть крестьян, быть может, оценит это благодеяние, а остальные две трети не поймут, пожалуй, что вы хотите этим сказать». Аудиенция у Наполеона навлекла на модистку подозрение в шпионаже. С уходом Великой армии ей пришлось бросить свой дом и бизнес и следовать за императором. По пути во Францию мадам Обер-Шальме умерла от тифа.
10. Дом Варвары Разумовской Маросейка, 2/15 Единственное допожарное здание, в которое сейчас встроен вестибюль станции метро («Китай-город»). Этот дом избрал своей резиденцией французский комендант Москвы маршал Мортье, выросший в бедности и обожавший роскошь. Он остановился здесь еще и потому, что из его окон была видна церковь Успения на углу Покровки и Потаповского переулка. Мортье долго стоял в восхищении перед этим храмом, не находя слов, и наконец произнес: «О, русский Нотр-Дам!» Во время пожара маршал бросил на спасение Успенской церкви Молодую гвардию, и здание удалось отстоять. Церковь была снесена в 1930-е годы.
11. Усадьба Федора Ростопчина Большая Лубянка, 14, стр. 3 Здесь московский градоначальник и генерал-губернатор граф Федор Васильевич Ростопчин вечером 1 сентября собрал доверенных лиц своей администрации и оговорил порядок организации поджогов в разных районах города. При этом усадьбу самого градоначальника поджечь никто не взялся, и она сохранилась. Французский писатель Стендаль, интендант Великой армии, восхищался библиотекой в доме Ростопчина. Его привлекла красотой переплета книга с надписью «Святая Библия». Однако, раскрыв ее, он обнаружил французскую рукопись, «доказывающую небытие божие». Покидая Москву, Стендаль захватил отсюда свой единственный трофей — томик Вольтера.
12. Армянский переулок, усадьба Лазаревых Армянский переулок, 2, стр. 2 Личный телохранитель Наполеона мамелюк Рустам Раза, армянин по национальности, исхлопотал у императора приказ о введении караулов на входах в переулок, где жили московские армяне. Во время пожара французы помогли армянам бороться с огнем, но после отъезда императора 7 октября те же французы попытались поджечь переулок, чтобы ограбить богатые усадьбы Лазаревых и Тютчевых. Армяне потушили пожар при активной помощи нашедших здесь приют русских погорельцев с улиц, уничтоженных в сентябре.
13. Дворец Румянцева-Задунайского Маросейка, 17/6, стр. 1 19 сентября здесь разместился учрежденный Наполеоном орган городского самоуправления — Муниципалитет (см. стр. 108).
14. Дом Трубецких Покровка, 22 Единственный в Москве дворец в стиле барокко сохранился, хотя часть интерьеров выгорела. Во время оккупации здесь размещался командующий кавалерией маршал Мюрат. Отсюда он отбыл в Тарутино, где только его решительность и храбрость предотвратили разгром французского авангарда.
15. Московский почтамт Мясницкая, 26 При Наполеоне отсюда ежедневно отправлялись курьеры, доставлявшие в Париж указы, посредством которых император из Москвы управлял Францией. При этом мелкий почтовый персонал оставался русским. 11 октября, когда французы уходили и на почтамт явились поджигатели, эти мелкие служащие на свои деньги напоили поджигателей и тем спасли здание. К началу XX века оно обветшало, и в 1912 году вместо него был построен современный почтамт.
16. Палаты Волковых — Юсуповых Большой Харитоньевский переулок, 21, стр. 4 Юсуповский дворец уцелел, но сгорел окружавший его сад, где Пушкин любил гулять в детстве.
17. Спасские казармы Садовая-Спасская, 1/2 Здесь было сформировано отправленное на Бородинское поле московское ополчение. В октябре в Спасских казармах устроили общежитие для возвращавшихся в город небогатых москвичей, у которых сгорели дома. Погорельцев набралась такая масса, что их стали селить поблизости в царском Запасном дворце, на том месте, где теперь стоит здание МПС.
18. Дом Алексея Мусина-Пушкина Спартаковская, 2, корп. 1 Собиратель древних рукописей граф Мусин-Пушкин успел вывезти картинную галерею и серебро, а свое древлехранилище замуровал между двух кирпичных стен. Но от пожара стены раскалились и манускрипты сгорели, в том числе единственный список «Слова о полку Игореве».
19. Преображенское кладбище Преображенский Вал, 25 Единственное место, где французов встретила торжественная процессия с пением, хлебом-солью, полными серебряной монеты золотыми блюдами и быками с вызолоченными рогами. Храмы на этом кладбище были устроены раскольниками федосеевского толка. Они видели в царской власти дело Антихриста, а в Наполеоне — противника этого Антихриста. Во время оккупации федосеевцы, отвергавшие молитву за здравие русского государя, молились о даровании французам победы и по мере своих возможностей снабжали Великую армию продовольствием. Преображенское кладбище охраняли французские жандармы, так что святыня федосеевцев осталась цела и невредима.
20. Главный военный госпиталь Госпитальная площадь, 1/3, стр. 1 Через этот госпиталь за 1812 год прошло 17 000 раненых и больных, не считая французов. Во время оккупации здесь начальствовал главный хирург Великой армии Доминик Ларрей, на попечение которого Кутузов оставил 250 русских раненых. Впоследствии Ларрей вспоминал: «Большой военный госпиталь один из наилучше построенных, из самых обширных и самых прекрасных из всех, какие я когда-нибудь видел».
21. Военный комиссариат Космодамианская набережная, 24 За Кригскомиссариатом, где были богатые склады боеприпасов, начался пожар, практически полностью уничтоживший Замоскворечье. Выгоревшее внутри здание было после войны воссоздано.
22. Дом Сергея Голицына Волхонка, 14/1, стр. 5 Здесь разместился обер-шталмейстер французского императора Арман де Коленкур, а в конюшне содержались лошади самого Наполеона и его свиты. Коленкур, посол Франции в Петербурге в 1807–1810 годах, лично знал хозяина дома. Сергей Голицын оставил ему своего крепостного слугу Афанасия Королева, который топил печь и убирал комнаты незваного гостя. В своих мемуарах Коленкур описал спасение дома от огня: «… одни конюхи взобрались на крыши и сбрасывали горящие головни, другие работали с двумя насосами, которые по моему распоряжению были починены днем, так как они тоже были испорчены. Можно без преувеличения сказать, что мы стояли там под огненным сводом… Мне удалось спасти также прекрасный дворец Голицына и два смежных дома, один из которых уже загорелся. Людям императора ревностно помогали слуги князя Голицына, проявившие большую привязанность к своему господину. Каждый делал что мог, чтобы поддержать принятые меры и остановить этот разрушительный огненный поток. Но воздух был раскален. Люди дышали огнем, и даже на обладателях самых здоровых легких это сказывалось потом в течение некоторого времени». Покидая Москву, французы все же разграбили голицынские кладовые.
23. Дом Полторацких Ленинский проспект, 6, стр. 1 В этом доме, ныне главном здании Горного института, была великолепная библиотека, которой не коснулся пожар. Весной 1814 года вся московская знать танцевала здесь на торжественном балу, устроенном по случаю взятия Парижа и окончания войны.
24. Голицынская больница Ленинский проспект, 8, корп. 11–13 При вступлении французов в больнице находились русские солдаты и офицеры, раненные под Бородиным. Здесь также лечились 44 раненых из Великой армии, в основном итальянцы, квартировавшие в этой части города.
25. Дом Николая Всеволожского Тимура Фрунзе, 11, стр. 56 Одно из немногих деревянных строений Москвы, переживших пожар. Незадолго до нашествия в доме была устроена типография, из-за которой французы и спасли дом от огня, поскольку они печатали здесь прокламации на русском языке. В усадьбе Всеволожских квартировал генерал Компан, который при Бородине повел первую атаку на Багратионовы флеши и был опасно ранен. Генералу понравились часы в гостиной. Уезжая из Москвы, он объявил управляющему типографией: «Скажите здешнему хозяину, что, пользуясь правом победителя, я похищаю у него эти часы, но, не желая взять их даром, оставляю ему взамен мою лошадь. Это прекрасная кобыла, которой он будет доволен, хотя она ранена, как и я». Всеволожский вернулся и был очень удивлен, застав дом неразграбленным. Кобыла получила имя Мадам Компан и была отправлена на конский завод Всеволожских. Ее потомством хозяин потом очень гордился.
26. Новодевичий монастырь Новодевичий проезд, 1 В монастыре размещался штаб маршала Даву, по приглашению которого Наполеон приезжал сюда полюбоваться старинной архитектурой. Он выразил восхищение древним зодчеством и на прощание распорядился взорвать монастырь. Французские саперы, заложив порох под стены и церкви, связали запальные концы в один узел с общим фитилем, зажгли фитиль и скрылись. Оказавшаяся рядом инокиня Сарра, рискуя жизнью, погасила фитиль и спасла обитель.
27. Петровский Путевой дворец Ленинградский проспект, 40 Наполеон бежал из горящего города и провел в Петровском замке два дня, 5 и 6 сентября. Отсюда он издалека смотрел на пожар. До огня было три версты, но стены и окна со стороны Москвы нагрелись так, что к ним было больно притронуться. Тогда здание уцелело, но пострадало от пожара 22 октября, когда Путевой дворец подожгли отступающие французы.