Действие очерка журналиста Антонио Алика происходит в наши дни в Колумбии. Добыча всех полезных ископаемых этой богатейшей страны — нефти, золота, платины, серебра, иридия, палладия — находится под контролем американского капитала. А доходов с промыслов и шахт, принадлежащих государству, едва хватает стране на уплату долга Соединенным Штатам.
Антонио Алик дает довольно объективную картину нравов на «вольном» прииске Пенья Бланка. Разные цели привели сюда крестьянина и профессора, кухарку и священника... Но всех их захватил дух стяжательства и наживы, все они пали жертвой «зеленой лихорадки».
Недоверие к человеку, рядом с которым они работают и живут, алчность, стремление разбогатеть любыми путями — все это кажется естественным буржуазному журналисту. Он сталкивался с этим и на алмазных копях Бразилии, и на золотых боливийских приисках, и в городах, где золото хранится в сейфах банков, — всюду, где «желтый дьявол» пытается диктовать свои законы людям, живущим в условиях капиталистического мира.
Все началось с того, что я услышал об открытии богатейшего месторождения изумрудов в диких колумбийских джунглях, неподалеку от городка Пенья Бланка. Все только и говорили о том, что гигантские изумруды буквально валяются под ногами в тех сказочных краях и что нужно обладать лишь парой крепких рук и терпением, чтобы разбогатеть. Я наслушался вдоволь историй о том, как простые крестьяне за один день стали миллионерами. И все твердили: бросим работу, продадим дом, имущество — и прямиком в Пенья Бланку.
Эти рассказы заинтересовали меня. Я взял билет на самолет в Боготу и уже через день разгуливал по улицам колумбийской столицы. Там мне объяснили, что, если я собираюсь дожить до глубокой старости и иметь возможность «пописывать» в газеты и журналы, мне лучше в джунгли не ездить. Старатели и правительство ведут из-за этих злополучных изумрудов борьбу не на жизнь, а на смерть, Люди из Пенья Бланки, не колеблясь ни минуты, отправят на тот свет любого, кто явится к ним как официальное лицо или попытается что-то написать и сфотографировать. Немало солдат и правительственных агентов обагрили своей кровью почву, таящую в себе несметные богатства. Несколько репортеров на свой страх и риск отправились в джунгли, чтобы проникнуть в тайны «зеленой лихорадки». Больше о них и не слышали.
Что и говорить, предупреждение серьезное. Но оно не охладило мой пыл. Я решил прикинуться таким же искателем счастья, как и сотни других, и примкнуть к группе новичков, которые собирались идти в джунгли. Купив двух мулов и необходимое снаряжение, запасшись продовольствием и спрятав фотоаппарат на самом дне своего багажа, я принялся ждать отправления в путь.
И вот мы сидим, попыхивая сигаретами, вокруг костра в самой гуще колумбийских джунглей. Еще четыре дня изнурительного перехода — и мы будем у цели. Здесь, на привале, я впервые услышал историю этой страшной болезни.
Броненосец покупает себе жизнь
Марко и Антонио Лопес жили вблизи Пенья Бланки. Как-то раз летом 1962 года братья отправились на охоту в джунгли. Тот день выдался на редкость неудачным. С самого рассвета братья колесили по лесу, так и не встретив никакой дичи. Было жарко. Тяжелые испарения поднимались от земли. В довершение всех бед Марко чуть было не угодил в объятия к огромному питону. Наконец охотники увидели броненосца. В другое время братья и не обратили бы на него внимания. Но на этот раз они были очень голодны и смертельно устали. Им не хотелось возвращаться домой несолоно хлебавши.
Антонио метнул в зверя мачете. Панцирь смягчил удар. Легко раненный зверь рванулся и исчез в норе. Расчищая вход в логово своими мачете, охотники пытались добраться до добычи. Антонио удалось схватить зверя за хвост. Обезумевший от страха броненосец забивался все глубже. Гравий и песок сыпались на преследователей. И вдруг в лучах заходящего солнца земля под ногами охотников вспыхнула мириадами зеленых огней.
— Изумруды! — закричал Марко. — В этой норе изумруды!
Обалдевшие от неожиданно свалившегося на них счастья, братья совсем забыли о броненосце, который, воспользовавшись замешательством охотников, вырвался и убежал в джунгли...
«Зеленая лихорадка» заставляет искателей счастья буквально вгрызаться в землю.
...Кто-то подбросил в огонь охапку сухих веток, и пламя разгорелось еще сильней. В темноте тропической ночи раздался могучий рык ягуара. Подняв глаза я увидел, что мои спутники, собрались вокруг проводника и с нетерпением ждут окончания истории об открытии изумрудов, которую ему приходилось рассказывать, наверное, не в первый раз.
— Братья могли бы стать богатыми, очень богатыми людьми, — продолжал проводник. — им следовало оставаться на месте. Вместо этого с наступлением сумерек, распихав по карманам те изумруды, что попались под руку, Марко
и Антонио вышли из леса. Добравшись до селения, братья решили в местном кабачке отпраздновать удачную находку. Им бы молчать, сидеть тише воды, ниже травы, а они принялись хорохориться, хвастать направо и налево. Когда наступила пора расплачиваться, один из них ухарским жестом бросил на прилавок перед изумленным хозяином огромный изумруд:
— Надеюсь, этого хватит, чтобы рассчитаться за все.
Хозяин кабачка оказался большие пройдохой. Он смекнул, что у этих гуляк должны быть с собой еще драгоценные камни, и принялся подливать братьям виски в стаканы. Скоро он уже точно знал, где находится новое месторождение изумрудов. А потом, разыграв из себя благодетеля, трактирщик предложил Лопесам тысячу пиастров за камни, которые наверняка стоили в 50 раз больше. Бедняки никогда в жизни не видели такой суммы денег и сразу же согласились, тем более что назавтра они рассчитывали вернуться в джунгли и набрать там изумрудов сколько душе угодно.
На следующий день Марко и Антонио вернулись к логову броненосца. Но, прибыв на «счастливое» место, они увидели, что там несколько сот человек перекапывают землю в поисках зеленых кристаллов: братья слишком много болтали в кабачке.
— А теперь, — закончил свой рассказ проводник, — по крайней мере пять тысяч старателей надеются найти свое счастье в этом районе. Если мы не погибнем от пуль бандитов и не наткнемся на вооруженный правительственный патруль, то сможем через три дня присоединиться к ним.
 Через самые глухие чащобы пролегают пути к изумрудам Пенья Бланки. |
Драгоценнее алмазов
Я так и не понял, почему существуют столь напряженные отношения между старателями и государством. Но, опасаясь навлечь подозрения, решил держать язык за зубами, тем более что никого, кроме меня, в нашей группе это не волновало.
Честно говоря, я почти ничего не знал об изумрудах. Мне доводилось писать статьи об алмазных копях в Бразилии, об открытии золота в Боливии, но изумруды... Во время моего непродолжительного пребывания в колумбийской столице я буквально на ходу пролистал книгу о драгоценных камнях. Я был поражен, узнав, что изумруды являются самыми дорогими среди драгоценных камней и что на мировом рынке цены на них гораздо выше, чем на алмазы. За один карат изумруда хорошего сочного цвета нередко платят по полторы тысячи долларов. Я узнал, что изумруд представляет собой зеленый вариант берилла. Своей окраской он обязан присутствию хрома в кристаллах. Бледно окрашенные камни, с небольшим присутствием хрома, ценятся невысоко; если же примесь хрома значительна, такой изумруд может принести целое состояние. Я узнал еще, что в месторождениях изумрудов следует очень аккуратно вести поиск и разработку почвы, ибо эти драгоценные камни очень хрупки. Зачастую приходится разгребать землю руками, чтобы не повредить изумруды киркой или лопатой...
Удастся ли вернуться обратно?
Наутро мы все проснулись в прекрасном настроении, готовые тронуться в путь, пока жара не стала невыносимой. Нас было пятнадцать человек и тридцать мулов, навьюченных всем необходимым для сложной и длительной экспедиции. Рафаэль, наш проводник, объяснил, что пока можно двигаться открыто, не таясь, поскольку район, контролируемый правительственными войсками, еще сравнительно далеко.
К полудню мы вступили в горы. Из-под ног впереди идущих то и дело срывались крупные камни, грозя вызвать лавину. Несколько человек были легко ранены, большинство перепуганы до смерти. Во время одного из трудных подъемов огромным камнем придавило насмерть молодого аргентинца. Мы потеряли также двух мулов, сорвавшихся в пропасть. С ними погибла добрая половина взрывчатки, необходимой для расчистки верхнего слоя скалистого грунта, под которым мы собирались искать изумруды.
На следующий день, когда мы приблизились вплотную к району, где были расставлены кордоны солдат, нам пришлось свернуть с дороги и углубиться в непролазные джунгли. Рафаэль доверительно сообщил мне, что этот маршрут хорош для того, чтобы добраться до месторождения изумрудов, но слишком опасен для возвращения. Почему? Да ведь именно здесь орудуют банды, поджидающие старателей с их драгоценной добычей.
На четвертый день пути мы добрались до Пенья Бланки. Проводник был знаком с одним из членов специального «Комитета старателей», созданного для того, чтобы поддержать хотя бы видимость порядке на этом прииске. После сурового допроса, которому подвергся каждый из нас, мы, наконец, были приняты в братство «искателей счастья» и получили свою «концессию» — участок площадью в 10 квадратных метров на богатой серным колчеданом земле, что указывало на возможность наличия изумрудов в почве.
Мои спутники принялись устраиваться на новом месте. Я решил побродить по лагерю, поглядеть на работающих старателей. Увиденное потрясло меня. Там, где еще совсем недавно были сплошные джунгли, сейчас копошился целый человеческий муравейник. Мужчины, женщины, дети — все ковырялись в земле. Там и сям бродили мулы. Земля покрыта консервными банками, мусором, отбросами. Грязные, наспех сколоченные хижины. И между ними, куда ни глянешь, могилы.
Старатели оборванны, грязны и голодны. Продукты кончились, а денег на новые запасы не было, Чтобы напиться, надо было идти почти за километр. Но никто не мог оторваться, оставить участок хоть на час. Они рыли, рыли, рыли землю в каком-то тупом отчаянии.
В течение десяти дней наша группа тоже без устали работала, обливаясь потом, отбиваясь от москитов и других насекомых Увы! Все было напрасно. Постепенно мои обескураженные компаньоны стали разбегаться в поисках более удачливых напарников. Я и сам решил присоединиться к другой группе. В ней большинство тоже составляли новички. Они прибыли сюда незадолго до меня. Им никак не везло: изумруды словно «сквозь землю провалились». Среди старателей был один колумбийский крестьянин. Он выглядел гораздо старше своих лет. Продав с молотка свой нищенский домик и весь нехитрый крестьянский скарб, он вместе с семьей детьми приехал в Пенья Бланку. Из трех малышей в живых остался один. А жена ушла с каким-то старателем, которому удалось найти много изумрудов...
Входил в эту группу и один молодой парень, настоящий авантюрист. Он приехал на разработки из Венесуэлы и нашел огромный изумруд стоимостью примерно в 100 тысяч долларов. Но ему этого было мало. «Искать еще, еще. Во что бы то ни стало», — говорил он. Третий из этой группы выдавал себя за священника, хотя никто так и не узнал, был ли он им действительно. Порой он брался копать, но большую часть времени уделял крещению новорожденных, отпеванию усопших, спасению душ отчаявшихся. За эти «услуги» ему платили изумрудами. Думаю, что на те драгоценные камни, которые заполучил этот шустрый священник, он смог бы выстроить в джунглях величественный собор.
Вокруг старателей всегда вертелось много темных личностей. Сами они не искали изумруды, но на их долю приходилась значительная часть добычи. Это самые настоящие шакалы, мародеры, пользовавшиеся чужим трудом для своего обогащения. Среди них были контрабандисты, поставлявшие продукты, оружие и динамит, всякого рода «жучки», скупавшие изумруды за бесценок.
Одной из самых «респектабельных» личностей среди этих гнусных паразитов была женщина, которая готовила жаркое в обмен на изумруды. Хорошая кухарка, она слыла одной из самых богатых персон на промысле.
«Умрем, но не уступим»
После почти двухмесячных скитаний и мытарств. которые не принесли мне богатства, я, наконец, соединил свою судьбу с группой преподавателей и студентов, прибывшиx в Пенья Бланку недель за шесть до меня. Они нуждались в крепких рабочих руках, поскольку еще не привыкли к тяжелому физическому труду. Эту группу возглавлял пожилой профессор-химик. Он рассказал мне что отказался от преподавательской деятельности и пустился в эту авантюру, надеясь хоть таким путем раздобыть деньги для приобретения лаборатории.
Они-то и объяснили мне все сложные взаимоотношения между государством и изумрудами. И раньше я слышал, что Колумбия является крупнейшим поставщиком высококачественных изумрудов для всего миpa. Небольшие месторождения этих драгоценных камней в других странах значительно уступают колумбийским и по количеству и по качеству.
Как и все в Пенья Бланке, этот старатель вооружен и мотыгой и кольтом.
Самый крупный в мире изумруд весом в 1795 каратов и ценой свыше миллиона долларов был найден на колумбийском прииске Мусо, который расположен на северо-западе страны. Правительство монополизировало добычу изумрудов в этом месте и, естественно, стремится распространить монополию на другие месторождения. На страже этих интересов стоит государственный банк. И не только он...
Шахта Мусо напоминает военный лагерь. Ее окружает широкая «мертвая» зона, появляться в которой посторонним запрещено под страхом смерти. Ночью мощные прожекторы прощупывают каждую пядь земли. Вооруженные солдаты несут круглосуточную службу. Рабочие обязаны оставаться на разработках до истечения срока контракта. Во избежание беспорядков в Мусо строжайше запрещены спиртные напитки и азартные игры. На территории шахты не разрешается появляться ни одной женщине.
А старатели, «застолбившие» свои участки в Пенья Бланке, не хотят отказываться ни от своих семей, ни от виски, ни от карт. Они хотят сохранить за собой право распоряжаться добытыми изумрудами, как им заблагорассудится, и продавать их кому вздумается и по любой цене. Вопрос о том, чтобы перейти на службу к правительству, здесь даже и не возникает. Старатели игнорируют сам факт существования властей. Первые солдаты, появившиеся в этой местности, были убиты.
Колумбийское правительство, в свою очередь, не намерено мириться с существующим положением вещей. Изумруды, добываемые в Пенья Бланке, подрывают стабильные цены, устанавливаемые государственным банком Колумбии, ведут к падению курса акций.
Выступить открыто против старателей, ликвидировать силой их «концессии» правительство не решается, опасаясь бунта. Вот почему оно применяет весьма своеобразную тактику, приказав армии блокировать «искателей счастья», отрезать их от внешнего мире в надежде, что они отступят перед лицом голодной смерти.
Однако колумбийские власти явно недооценили решимость старателей и гипнотическую силу «зеленой лихорадки». Старатели покупают продовольствие у контрабандистов. В их ряды вливаются все новые группы алчущих богатства, которые пробираются тайными и опасными тропами.
На разработках в Пенья Бланке создана собственная полиция, готовая в любой момент оказать сопротивление правительственным войскам. Ежедневно из каждой группы в 15 человек четверо с оружием в руках выходят охранять лагерь. В конце рабочего дня все найденные изумруды делятся поровну между членами каждой группы.
И вот настал мой черед уйти в караул. Я был вооружен пистолетом и японским автоматом времен второй мировой войны. Мой пост был выдвинут дале ко в джунгли. Больше всего я боялся встретиться с правительственным патрулем, — ведь, чтобы не быть убитым, мне пришлось бы убивать других К счастью, на моем участке все было спокойно. Вернувшись с поста в лагерь, я увидел огромную толпу старателей: наша охрана привела под конвоем правительственную делегацию. Подойдя поближе, я услышал речь одного из «парламентариев»:
— Государство не намерено долго мириться с тем что его собственность расхищается людьми, у которых нет никаких прав на эти богатства. Нас направили сюда, чтобы предложить вам соглашение. Если вы прекратите добычу изумрудов и немедленно покинете разработки, правительство купит у вас все драгоценные камни по самой высокой цене. В этом случае к вам не будет применено никаких репрессий. Но если в течение десяти дней вы не уберетесь отсюда, пеняйте на себя — армия оккупирует лагерь, вы будете наказаны, а ваша добыча конфискована...
Эти слова вызвали взрыв негодования у собравшихся. Мой сосед справа, рослый бородатый детина в ковбойской шляпе, ловко вытащил из-за пояса револьвер и, выстрелив в воздух, прорычал:
— Пристрелить их, как бешеных собак!
Другой, раскручивая в воздухе лассо, ругался на чем свет стоит:
— К черту правительство! К черту этот проклятый банк!
Суматоха поднялась неописуемая. И вдруг все стихло: прибыли руководители старателей. После долгих споров было решено освободить пленных и отправить их в Боготу, чтобы они доложили правительству о решимости старателей умереть, но остаться на разработках изумрудного месторождения.
Между молотом и наковальней
Если старатели собирались умирать за свои изумруды, то у меня лично такого желания не было. Правда, за время двухмесячного пребывания в лагере, пока я искал материал для своих будущих репортажей, мысль о возможности разбогатеть мало-помалу проникла и ко мне в душу. Работая с различными группами старателей, я заполучил несколько камешков, но их было недостаточно, чтобы «заразиться» всерьез. Я решил задержаться еще денька на два, чтобы закончить свои заметки и попытаться сделать какие-нибудь фотографии. Но накануне дня моего отъезда парень, по имени Роберто, один из моих новых компаньонов, обнаружил целое гнездо изумрудов. Когда они были очищены от земли, оказалось, что это крупные камни. Все мы вмиг разбогатели.
Вот тогда-то я и познал нестерпимое чувство стяжательства, которого не замечал за собой прежде, желание делать деньги во что бы то ни стало. Я забыл о цели своего приезда, о будущих статьях, о моих друзьях. Я думал только об изумрудах, которые могли принести мне доллары, тысячи долларов. И все они валялись где-то рядом, под ногами...
Мы принялись неистово рыть землю. Мы копали весь день и всю ночь, забыв о сне и еде. Еще, еще! Найти больше изумрудов! И на самом деле кое-что мы добавили к своей первой находке. Половину следующего дня мы копали так же остервенело, пока один за другим, обессиленные, не рухнули на землю. Вечером, собравшись в хижине, мы разделили добычу.
Каждый из нас носил на шее или где-нибудь в другом потайном месте кожаный мешочек, куда мы складывали изумруды. После того как у меня завелись драгоценные камни, я узнал, что такое настоящий страх. Я боялся, что меня могут ночью ограбить, и не смыкал глаз. Я не верил никому на свете и держал палец на спусковом крючке пистолета. Я был несправедлив даже по отношению к своим новым друзьям, с которыми делил и радость и невзгоды.
После двух недель тяжелого труда в редкие минуты просветления я начал понимать, что теряю рассудок. Нужно было без промедления покинуть Пенья Бланку. Мне, признаюсь, нелегко дался этот шаг.
В Боготе я обратился к правительственным чиновникам. Справедливости ради нужно сказать, что они сдержали обещание: за изумруды мне заплатили по самой высокой цене
. А другие? Они все еще там, в страшных джунглях. Многие из них погибли. Когда меня начинают расспрашивать те, кто грезит приключениями и богатством, кого манят опасности и риск, я отвечаю одно: валяйте пытайтесь! Пенья Бланка—это не безвестное месторождение, которое еще нужно открывать. Эта не призрачный клад, не мираж. Изумруды существуют в действительности. Но существуют также и бандиты и солдаты, все плотнее смыкающие кольцо вокруг рудника Пенья Бланка. Ядовитые насекомые и змеи — тоже не выдумка.
И самое страшное, самое смертоносное — это «зеленая лихорадка». Она существует. Она ждет новых жертв.
Антонио Алик
Перевод с французского Н. Агаянца
