Да, читателю того времени было над чем поломать голову — путешественники, один за другим возвращавшиеся с Южноамериканского континента, сообщали все новые подробности о диковинном звере. И за кого только его не принимали! Одни говорили, что это мул, другие — гиппопотам, третьи — амазонский медведь. Зоологический «коктейль» приводил в замешательство все ученые умы тогдашней Европы.
Удивлению европейцев не было бы предела, прочти они древний свиток, где описан зверь «со слоновым хоботом, носорожьими глазами и тигриными лапами, который поедает самых страшных змей». Сейчас бы никто не усомнился, что речь идет о мифическом существе, которого не может быть, потому что оно не известно науке, и дело бы на этом кончилось. Но тогда люди были более доверчивы. Они отправились на поиски зверя. И нашли его.
Им оказался тапир, смирное тропическое четвероногое с ярко выраженным бурбонским профилем. Именно оно-то и вводило в заблуждение первых «очевидцев»; ведь в те далекие времена путешественники основывались в своих описаниях главным образом на рассказах, смешанных с легендами. Дополненные воображением, эти описания попадали в Европу, где в дело вступали зоологи в домашних туфлях, которые высказывали по этому поводу собственные соображения.
Однако самое удивительное, что все сказанное о тапире несет в себе частичку истины. Он действительно похож на всех тех, за кого его принимали: массивными размерами — на гиппопотама, шкурой — на медведя, копытами — на лошадь, походкой — на носорога.
Долгое время тапир слыл «чистокровным американцем». Лишь в конце прошлого века его обнаружили также и на полуострове Малакка. Как смогли очутиться две породы одного вида в местах, столь отдаленных друг от друга? Ответ прост: в древности тапиры обитали на всех континентах.
Разумеется, тогдашний зверь не был тем современным тапиром, каким мы его видим в клетке зоопарка. В начале третичного периода по земле бродили палеотерии — нечто вроде супертапира, которому палеонтология обязана очень многим. Именно он «разрешил» Жоржу Кювье по останкам, найденным возле Монмартра, восстановить свой скелет.
Этот палеотерий был прямым предком тапира и носорога. Впоследствии пути кузенов разошлись — первый взял себе хобот, второй — рог. От этого родства тапир сохранил лишь внушительные размеры — 500—600 килограммов веса при росте в метр и длине два-три метра. Встречаются и тапиры-тяжеловесы, легко перетягивающие тысячекилограммовый груз.
Самый солидный член семейства — это индо-малайский тапир. Затем следуют выходцы из Бразилии и Парагвая. Остальные американские тапиры выглядят куда скромнее. Например, те, которые водятся в предгорьях Анд, похожи на пони и ведут жизнь горцев, забираясь на плато Колумбии и Перу; их следы находят на высоте 3,5 километра.
Тапир — копытное млекопитающее. Но, как копытное, оно ярко индивидуально: у него четыре пальца на передних конечностях и по три — на задних. Он попадает сразу под две категории — парнокопытных и непарнокопытных. Чтобы не рвать бедного тапира на части, его решили занести в разряд непарнокопытных вместе с кузеном-носорогом.
Копыта тапира сильно выдаются вперед и похожи издали на когти, что давало повод принимать мирное животное за кровожадного тигра. В остальном его манеры нисколько не напоминают кошачьи: короткие ноги не позволяют прыгать, ступает он довольно тяжело, и если приходится бежать, то грациозностью он уже ничем не отличается от своего кузена с рогом на носу.
С гиппопотамом его роднит любовь к болотам и теплым речкам, куда он прячется от насекомых и врагов.
Своей «слоновой славой» он обязан небольшому хоботу, соединяющему его верхнюю губу с носом. Это короткий, очень подвижный конический отросток, которым он срывает побеги. Ибо, увы, должны разочаровать любителей «страшных описаний»: тапир —- травоядное животное. Меню его довольно разнообразно — трава, листья, молодые побеги, фрукты, корни.
Некоторые очевидцы даже утверждают, что он ест землю. Это действительно так — тапиры, особенно самки, охотно жуют солончаковую глину. Содержимое желудка убитого тапира представляет богатый ассортимент палок, камней, а также костей всех размеров, неизвестно каким образом попавших в этого травоядного. Поэтому упоминание в древнем свитке о том, что тапир пожирает железо и медь, возможно, и не преувеличение. Автор более позднего времени, испанец д'Азара, писал, что на одной из стоянок в амазонских джунглях тапир схватил его серебряную табакерку и с увлечением стал жевать ее.
Пищу тапир, как правило, вкушает в одиночестве. Никто никогда не видел стадо тапиров. Животное в одиночку бродит по джунглям с поднятым хоботом, улавливая все запахи. Ходит он по определенным тропам, которые напоминают тропы индейцев, и это, кстати, направило по ложному следу не одну экспедицию, ибо маршруты тапира проложены по принципу ультрасовременных автострад — в обход селений.
На тропинке редко встретишь самого тапира. Это животное, боязливое от природы, особенно подозрительно относится к человеку и выходит в основном по ночам. Он поднимается с наступлением сумерек и вновь ложится на рассвете, может быть, потому, что не любит солнца, Охотникам случалось бродить по лесу, где, по слухам, кишмя кишели тапиры, и нигде не заметить даже кончика хобота...
Те, кто видел в тапире чистокровного американца, уверились бы в этом еще больше после знакомства с отдельными черточками его поведения. Например, если мистер тапир встречает где-нибудь в уголке джунглей мисс тапириху, он свистит ей вслед точно так же, как это делает вслед проходящей девушке солдат американской морской пехоты. У тапира, однако, это не только знак восхищения, но и призыв. Завязывается «разговор», и спустя 390—397 дней (в зависимости от породы) мадам тапириха являет на свет полосатого отпрыска, как правило, одного, удивительно похожего на кабаненка. Через полгода после рождения он меняет полосатый жилет на мундир своего сословия. Американский жесткошерстный тапир носит шкуру грязновато-черного или темно-коричневого цвета. Индомалайский тапир двухцветный: тело и конечности у него черные, а спина прикрыта серебристо-белой «попонай».
Эту одежду он и носит тридцать — тридцать пять лет — таков предельный возраст тапиров, живущих в зоопарках. До скольких лет живет этот кроткий зверь на воле — до сих пор не известно.
Бедному палеотерию наверняка не могло прийти в голову, что копыта его потомков пойдут на изготовление легкомысленных кастаньет и мудреной фармакологии, шкура и шерсть — на хлысты и кисти, а мясо — на отличную, нежнейшую ветчину. Вот эти-то привлекательные качества тапира и заставляют его всю жизнь искать спасения как от четвероногих, так и двуногих. Охотятся на него испокон века, и это одна из главных причин почти полного исчезновения тапиров.
В Азии его основной враг — тигр, в Америке — ягуар. Против него тапир применяет весьма оригинальную тактику «смертельного бегства»: когда тапир чувствует на спине тяжесть прыгнувшего с ветки хищника, он, как танк, устремляется вперед в самую чащобу. Ягуара подбрасывает на бегу, хлещет ветками, лианами и шипами, и если он не падает, скинутый встречным стволом, то непременно натыкается на торчащий сук. Когда тапир чувствует себя в безопасности, он застенчиво трусоват и кроток, как голубь. Посмотрите на фотографии. Разве скажешь, что это чадолюбивое и доверчивое животное — двоюродный брат носорога.
В Америке живут индейские племена, которые свято чтят тапиров, ибо, по их верованиям, в тапиров переселяются души предков. Не станете же вы есть своего дедушку только потому, что, став тапиром, он отрастил себе аппетитные окорока! Другие племена считают его посланцем бога, и верховное божество видится им всемогущим тапиром. Парагвайские индейцы, например, называют Млечный Путь «тропой тапира, проложенной среди звезд»...
Морис Кейн
Перевод с французского М. Марикова
