История знает немало примеров частичного переселения народов на другие территории: освоение русскими Сибири или англичанами — Америки. Но одна из самых ранних массовых миграций — колонизация греками Малой Азии.
Покидая Элладу, переселенцы увозили с собой не только материальную и художественную культуру, но и образ жизни… А затем ревниво оберегали свои традиции от местных влияний. Процветали новые города-государства, формировались новые школы философии и истории, географии и скульптуры. Изучая мифы и историю античной Греции, нетрудно убедиться, что большая часть описанных в них событий происходила не в Европе, а на противоположном берегу Эгейского моря — на современной территории Турции. В результате кровавых исторических коллизий ХХ века греки здесь больше не живут. Но остались их дома. Открыты для посещения развалины древних городов. Сквозь турецкую огласовку проступают древнегреческие топонимы, их можно услышать по всему побережью Эгейского и Средиземного морей, которое мы и «проинспектировали», следуя с северо-запада на юго-восток.
Поединок Гомер—Петерсен
Самый удобный маршрут между двумя континентами идет через Дарданеллы, которые эллины называли Геллеспонтом. Именно через него проходили персидские армии в Европу, а греческие — в Азию. В XII веке до н. э. на восточной стороне пролива стоял укрепленный город Троя. Троянцы не хотели пропускать греков, что и послужило причиной Троянской войны. И только уже в VIII—VII веках до н. э. — почти через 500 лет после нее — Гомер сочинил романтическую историю о том, как Парис соблазнил жену спартанского царя Менелая Елену. Бросив мужа и захватив все драгоценности, Елена сбежала с любовником. Трудно поверить, что на спасение красавицы отправилась флотилия из 1 200 судов. Отсюда — и сомнения в существовании самой Трои, развеянные только во второй половине XIX века археологом по имени Генрих Шлиман, располагавшим и временем, и средствами, чтобы удовлетворить не только свое любопытство, но и развеять многовековые сомнения множества ученых.
Именно с Трои началось мое путешествие по античному «золотому кольцу» Малой Азии. В древности она была портом, теперь же холм Хисарлык — именно под ним и раскопал ее Шлиман — возвышается среди кукурузных полей в 5 километрах от берега. Примерно столько же до него от шоссе Стамбул—Измир.
Поворот обозначен огромным «радушным» указателем, но вскоре при входе на руины появляется шлагбаум — билеты продаются рядом на КПП. В Австралии и Южной Америке достаточно намекнуть о своей цели — составлении путеводителя — и тебя сразу же бесплатно пропускают в любой музей, а сотрудники наперебой предлагают свои услуги в качестве экскурсоводов. Здесь даже журналистского удостоверения оказалось мало. Так что без 10 новых турецких лир вы Трои не увидите. Впрочем, ведь и ахейцам не удалось проникнуть в нее с «наскока» — только после девяти лет бесплодной осады они додумались наконец соорудить своего знаменитого деревянного коня. Всегда лучше учиться на чужих ошибках вместо того, чтобы ломиться в закрытую дверь. Тем более что на месте каменной стены, которой крепость была обнесена в античности, теперь — двухметровый забор из колючей проволоки. Первые дыры появляются метров за 200 от входа, потом они встречаются через каждые 50—100 метров. Это не признак разрухи, а всего лишь забота о местных овцах. Их исконные тропы ведут вверх по склону холма к руинам. Круговой маршрут проходит мимо глубоких траншей и беспорядочно сваленных мраморных колонн.
За 100 лет раскопок здесь обнаружено десять культурных слоев — условно: от Трои I до Трои X. Самое древнее поселение было основано примерно в 3600 году до н. э., на звание же «гомеровской» претендуют Троя VI, разрушенная землетрясением, и Троя VII, сожженная примерно в 1250 году до н. э. Лучше всего сохранились восточные стены с воротами в шестом городе: длина стен около 300 метров, толщина около четырех, в высоту они достигают пяти метров.
Маршрут по раскопкам проложен в форме лабиринта — выход находится в нескольких метрах от входа. Около центральной модели всей «экспозиции» — Троянского коня — можно одновременно наблюдать за людьми, следующими в обоих направлениях. У одних на лицах мечтательное выражение — они предвкушают встречу с невероятной историей. Экскурсоводы ни на минуту не оставляют их с руинами наедине, постоянно напоминая: это то самое место, где обязаны побывать все образованные люди. А те, кто завершает осмотр, разочарованы: «Как? И это все?» Ничего соответствующего их фантазиям они не увидели. Обман! И тут как нельзя кстати — Конь.
Муляж выполнен в строгом соответствии с описанием, данным в «Илиаде». Каждый может убедиться, что внутри действительно поместится порядочное число вооруженных людей. Тут же рядом, в одноэтажном строении, выставлен макет классической Трои, в точности соответствующий описанию, данному Гомером. Над ним постоянно крутят фильм об истории раскопок. Конечно, он не идет ни в какое сравнение с одноименным голливудским блокбастером, после выхода которого на экраны поток туристов наверняка увеличился вдвое. Соответственно, на столько же увеличилось количество разочарованных. Забравшись на круп Коня, они с тоской рассматривают пустырь между колючей изгородью и руинами, оживляя в памяти картины «настоящей» — экранной Трои.
Но спрос, как известно, рождает предложение. Не сомневаюсь, что в скором будущем мы увидим, как на этом пустыре сначала «отреставрируют» лагерь ахейцев, а там, вероятно, и город, который они осаждают, — именно в том виде, в каком его представил миру режиссер Вольфганг Петерсен.
«Меж Тенедосом и Имброй»
На обратном пути к шоссе меня догнали два армейских джипа. Как раз в то время, когда я на военной кафедре МГУ учил язык потенциального противника, подполковник Юсуф в военной академии, как выяснилось, осваивал язык основного союзника Турции по НАТО. Таким образом, мы и смогли поговорить по-английски.
Первый из трех дневных паромов на Бозджааду уже урчал мотором у причала Юкьери Искелеси. Пролив, отделяющий остров от Азиатского материка, можно преодолеть за 40 минут.
Под именем Тенедос этот остров (так же, как и Троя) описан в «Илиаде». Именно здесь на пути к малоазийскому берегу останавливались ахейцы.
Интересно, что история греческого освоения Турции сделала петлю почти в три тысячи лет. Остров, который был первой греческой «базой» в Малой Азии, по стечению обстоятельств оказался также и последним греческим анклавом на территории Турции. В 1922 году по Лозаннскому договору две державы обязались произвести «обмен», вернув всех этнических турок и греков на их исторические родины. Но для Бозджаады (а также для Гекчеады или, говоря по-гомеровски, дикоутесного острова Имбры) почему-то сделали исключение. Только в 1937 году греков выселили и отсюда. Тем не менее на острове вас не оставляет ощущение, что ушли они только вчера и вот-вот вернутся. Даже турецкий военный гарнизон размещается не в крепости — одной из крупнейших на побережье Эгейского моря (ее создавали совместными усилиями византийцы, генуэзцы и венецианцы). Там сейчас местные жители пасут овец и играют в футбол. А военные на противоположной стороне бухты «прозябают» в наспех сколоченных бараках…
Засмотревшийся Аристотель
В начале II тысячелетия до н. э. крайний юг Балканского полуострова и острова Эгейского моря были заселены ахейскими народностями. В XII веке до н. э. туда же хлынули воинственные дорийцы. Ахейцы, похоже, решили не сражаться с ними, попросту бежали, эмигрировали. Жители Греции и раньше селились на западном побережье Малой Азии, но после распада Хеттского царства и (гипотетического) падения Трои эта земля стала «ничейной».
От Геллеспонта ахейцы на легких гребных кораблях медленно продвигались на юг вдоль берега лазурного Эгейского моря. Там, где попадались удобные гавани, они основывали колонии и торговые порты, постепенно превращая их в города-государства. Сухопутные дороги мало интересовали древних греков — мореходов до мозга костей. Когда в XIX веке начали активно строить железные дороги, выяснилось, что провести их между бывшими малоазийскими полисами невозможно.
По воде от Бозджаады до города Асса — около полутора часов достаточно, чтобы обогнуть извилистый полуостров. А по суше от континентальной паромной пристани пришлось ехать на перекладных: узкими сельскими дорогами на восток до Эзине, затем на юг по трассе Стамбул—Измир до Айваджика и, наконец, на запад. Петляющий по склонам крутого ущелья, заросшего оливковыми деревьями и среднеазиатским дубом, путь ведет к Бехрамкале. Эта турецкая деревня и классический Асс стоят на склонах одной горы, но принадлежат к разным цивилизациям — сухопутной и морской. Если греки строили свой город с видом на синюю гладь, то турки много веков спустя, наоборот, обосновались там, где моря совсем не видно.
Подобно илионским, руины Асса обнесены забором, но у входа появляется охрана только тогда, когда прибывают редкие здесь автобусы с туристами. Все остальное время античный город находится в полном распоряжении овец.
На протяжении столетий строители «перебирали» одни и те же камни по нескольку раз. Античные храмы перестраивались в христианские базилики, их в свою очередь переделывали в мечети. Сейчас греческие надписи и фрагменты коринфских колонн можно встретить вмурованными в самые неожиданные места. Не редкость и дороги, мощенные средневековыми могильными плитами. Кроме того, в середине XIX века, когда европейцы заново «открывали» для себя греческие города Малой Азии, у них принято было считать все найденное при раскопках своей собственностью. Львиная доля древних камней разошлась по музеям и частным коллекциям — только в конце XX века пришло время «собирать» их обратно. Например, теперь в Ассе рядом с развалинами гимнасия и храма Афины (VI века) заново по «кирпичикам» восстановлен античный театр.
Кроме своего почтенного возраста Асс ничем не замечателен, в том числе и особыми архитектурными изысками. Зато какой вид открывается с Акрополя на залив Эдремит и противолежащий греческий остров Лесбос. Неудивительно, что Аристотель, приглашенный сюда в 347 году до н. э. своим однокашником Гермием Аторнейским, задержался в Ассе на три года. Да и покинул город лишь потому, что получил предложение, от которого не смог отказаться: стать воспитателем молодого македонского принца Александра.
Клеопатра и конкуренты
В 70-х годах XIX века немецкий инженер Карл Хойман строил первую в Турции железную дорогу. И вдохновившись примером Шлимана, тоже решил попытать счастья в археологии. Так был заново открыт знаменитый в древности Пергам.
Из общего ряда греческих городов Малой Азии он выпадает и географически (вдали от берега!), и политически. Распространенной в Малой Азии демократией здесь никогда не пахло, что видно из городской планировки: обычно в демократических полисах дома граждан были построены на одном уровне полукружий — каждое полукружие все ниже по мере удаления от Акрополя и центральных общественных зданий — храмов и театров. В Пергаме пик холма занят царским дворцовым комплексом. Ниже — театры и храмы. А частные дома — на большом удалении от центра города, за пустырем у подножия горы. Так в Средиземноморье строились столицы античных государств, где правили тираны.
…Привычные уже на вид ворота перед входом в этот открытый «музей» были закрыты: вечер. Но мне обидно стало уходить ни с чем, и я прибег к испытанному приему: первая овечья тропа обнаружилась незамедлительно. За забором, прямо на тропе, вокруг импровизированного стола с бутылкой вина и нехитрой закуской расположилась веселая компания в фесках. Скорее всего, работники музея празднуют окончание рабочей недели.
— А билет у тебя есть? — с сомнением спросил один из них.
— Нет, — на ходу ответил я, продолжая подъем. — Касса ведь закрыта.
— И то верно, — согласился вопрошавший и потерял ко мне всякий интерес.
На самом Акрополе охраны, как таковой, нет. И зачем? Все уже развезено по крупнейшим государственным и частным хранилищам. Еще первооткрыватель Хойман вывез барельефы с алтаря Зевса, а также многие скульптуры, монеты и украшения в Берлин. Там они составили основу коллекции музея Пергамон. Хорошо еще, что в конце XIX — начале XX века не было техники, позволявшей перевозить здания целиком. Иначе сейчас на месте Пергама простиралось бы ровное поле.
В древности он слыл одним из богатейших городов мира — в конце концов, именно здесь правил царь Крез. Богатство, как это всегда случается, его и погубило. В 546 году до н. э. персы после долгой осады захватили и разграбили Пергам, в 334 году до н. э. их дело продолжил Александр.
Но и после него в казне коечто осталось. При Аттале I (241—197 годы до н. э.) независимое Пергамское царство вновь стало претендовать на роль доминирующей региональной державы. И даже межрегиональной — в культурном отношении, как минимум. Пергамская библиотека соперничала со знаменитой Александрийской. Египтяне, конечно, ревновали — даже ввели эмбарго на экспорт папируса. Но тут же получили достойный ответ — в 180 году до н. э. пергамцы изобрели новый способ делать книги — на специально обработанных шкурах. Как легко догадаться, речь идет о пергаменте. Писчий материал уже не сворачивали в трубочку, как на Ниле, а складывали в стопки — лист к листу. Это были настоящие книги, но ни одна из них, к сожалению, не сохранилась. Однажды Клеопатра уговорила Антония подарить ей 200 тысяч собранных в Пергаме книг. Их перевезли в Александрию. Там они и сгорели во время великого пожара.
Неверная Смирна
В 333 году до н. э. Александр Македонский основал на горе Пагос крепость (старое имя затерялось в веках, туркам она известна как Кадифкале). У ее подножия вскоре возник город, прославившийся как Смирна (в честь Саморнии, царицы амазонок). Находясь на крайней западной оконечности Великого шелкового пути, он, несмотря на периодические землетрясения, огонь пожаров и набеги захватчиков, развивался и укреплялся. Еще в конце позапрошлого века это поселение считалось одним из первых торговых центров исламского мира. Впрочем, в космополитическом «малом Вавилоне» мусульман жило не больше четверти, а подавляющее большинство продолжали, как и в древности, составлять греки — теперь уже античные. Поэтому в Оттоманской империи город даже в официальных документах называли не иначе, как «гяурская» Смирна, или, на турецкий лад, — Измир. В
1920 году, после окончания Первой мировой войны и развала Порты, союзники передали его Греции, но ей показалось этого мало, и она использовала город как плацдарм для агрессии в глубинную Анатолию. Поначалу потомкам Агамемнона (как, впрочем, и Приама) сопутствовал успех, но когда у противников появился национальный лидер Мустафа Кемаль, все пошло из рук вон плохо. Исторический шанс укрепиться там, где они не властвовали почти шестьсот лет, греки использовать не смогли. 9 сентября 1922 года мусульмане вновь вступили в «гяурский город».
Начались погромы. За три дня 70% зданий было разрушено, погибли тысячи христиан и евреев. Только после этого стоявшие на рейде корабли Антанты вмешались — взяли под защиту и вывезли в Афины 250 тысяч горожан.
Восстанавливать разрушенные кварталы не стали. Расчистив руины, через центр проложили широкие проспекты. А на месте района, в котором были сосредоточены греческие магазины, разбили огромный парк. В 1927 году там состоялась первая Измирская торговая ярмарка. Вскоре она приобрела международный статус и сейчас проходит ежегодно с 20 августа по 20 сентября.
В поисках рыбы и кабана
Пожалуй, из всех средиземноморских городов, за исключением Помпей, Эфес сохранился лучше всего. По числу туристов он соперничает со старинной частью Стамбула — районом Султанахмет. Поэтому здесь и входная плата самая высокая (15 лир, то есть примерно 10 долларов), и колючая проволока возвышается больше чем на 2 метра, и вся огороженная территория засажена густой травой, чтобы не пробралась ни одна овца.
Официально в Эфес можно войти через тщательно контролируемые Нижние или Верхние ворота. Но есть и еще одни. Они, правда, закрыты на замок, но что за беда? Даже табличка со странной надписью «protokol » никого не пугает.
Согласно легенде, Андрокл, сын афинского правителя Кодра, получил от Дельфийского оракула наказ — основать новый город. Место ему должны были указать рыба и дикий кабан. Андрокл отправился на поиски «знаков» вдоль берега Эгейского моря и высадился на берегу прекрасной бухты. Как раз в это время местные рыбаки жарили рыбу. От вылетевшей из костра искры загорелся куст, из которого тут же выскочил растревоженный кабан. Все правильно — здесь и был построен город.
Эфес, оказавшийся на перекрестке эгейских торговых путей и караванных троп, идущих из глубин Азии, быстро разросся. При этом по странной рассеянности горожане даже не позаботились окружить свой город крепостными стенами (возможно, в этом был свой плюс — захватчики во время штурма не так сильно ожесточались и, войдя в Эфес, не испытывали желания «не оставить камня на камне»).
Самые грандиозные толпы скапливаются сегодня возле библиотеки Цельсия — интересно, что она была связана подземным переходом с публичным домом напротив. Остается только гадать: то ли писатели скрывали свою связь с гетерами, то ли гетерам приходилось скрывать свой интерес к литературе.
Еще чуть поодаль имеется общественный туалет с уникальной системой проточной канализации. Но самое славное сооружение Эфеса — храм Артемиды, первое в мире здание, целиком построенное из мрамора. Его возвели в 650 году до н. э. на месте (теперь оно уже за пределами Эфеса, на окраине турецкого поселения Сельчук), где еще раньше находилось святилище Матери Кибелы.
В 356 году до н. э. некто Герострат, вознамерившись обессмертить в веках свое имя, сжег храм до основания. Двадцать два года спустя все тот же часто поминаемый нами Александр (кстати, Герострат, по странному стечению обстоятельств, орудовал в день его рождения) предложил восстановить храм, но эфесцы тогда отказались. Страбон передает их отказ следующим образом: «Негоже одному богу строить храм, посвященный другому богу». Конечно, македонского царя все просто боялись — доказательством того служит восстановление Артемидова святилища сразу же по смерти Завоевателя самими жителями города в полном соответствии с оригиналом.
Но такое сооружение слишком заметно, чтобы долго оставаться в целости. 63-й год — Нерон грабит храм. Позднее его разрушают готы. Камни, взятые на руинах, использовались при возведении храма Святой Софии в Константинополе. Теперь, как известно, это стамбульская Айя-София. Священная традиция, таким образом, не прервалась, хотя на месте самого строения, в четыре раза большего, чем афинский Парфенон, одного из семи чудес света, осталась одна, только одна колонна.
По пути из Эфеса в Милет я случайно заметил коричневый указатель «Приена». Основанный переселенцами из Афин, этот портовый город прилепился к огромной горе. Акрополь занимает вершину одного из ее отрогов.
Приена невелика. Достаточно десяти минут, чтобы всю ее пройти. По пологим ступенькам, взбегающим в гору, передвигаться легко, особенно на те небольшие расстояния, которые отделяют общественные здания друг от друга. До крупнейшего порта античной Малой Азии Милета — тоже недалеко, он на противоположном берегу залива.
В VII—VI веках до н. э. Милет играл огромную роль в истории греческой иммиграции. Именно сюда отправляли вначале всех без исключения переселенцев, чтобы, пройдя сквозь Ворота (роль, аналогичная позднейшему Нью-Йорку, не так ли?), войти в новый мир и рассеяться в нем. По нескольку экспедиций в год отходили от этих причалов. 80 колоний на берегах Средиземного и Черного морей основаны милетцами. Фалес, Анаксимандр и Анаксимен создали одну из знаменитейших школ философии. В Милете работали «отец истории» и «отец геометрии» — Геродот и Пифагор. Здесь, в храме Аполлона, был даже свой оракул, по «статусу» равный дельфийскому. Сама Пифия из Дельф и «посоветовала» милетцам завести собственный глас богов. Храм построили в Дидиме, в 22 километрах к югу от города, где задолго до XI века до н. э. имелся священный колодец. Размерами этот храм, пожалуй, превосходил все храмы европейской Греции — 108 метров в длину и 50 в ширину, почти в два раза больше святилища Зевса Олимпийского в Афинах. А что касается колонн, то в диаметре каждая из них должна была быть не уже 2,3 метра. По расчетам современных археологов, на создание одной такой колонны требовалось не меньше года. Неудивительно, что за два века, прошедших с начала строительства (к 300 году до н. э.), храм не вырос и наполовину.
Строительство продолжалось даже после Рождества Христова, вплоть до конца I века, когда в этих местах стали появляться первые общины новой веры, готовившейся овладеть миром. Впрочем, пал «дом Аполлона» под ударами упоминавшихся уже готов: они растащили его блоки на оборонительные укрепления. А после землетрясения 1446 года и вовсе остался лишь циклопический фундамент с фрагментами нескольких колонн. Вот и все восьмое чудо света.
Самый знаменитый эфесец
Имя Гераклита Эфесского (554—483 годы до н. э.) из рода Катридов происходит от имени богини Геры и слова «славный». Любовь к афоризмам и аллегориям при изложении глубокомысленных теорий создала ему репутацию одного из самых мудрых, но непонятных философов (прозвище — «Темный»).
Гераклит утверждал, что «все течет, все меняется» (pantha rhei), а по своим политическим взглядам был ярым противником демократии. Этот мудрец отнюдь не считал народные массы источником мудрости.
По его мнению: «Звери, живя вместе с людьми, становятся ручными, а люди, взаимодействуя друг с другом, дичают». Как миром правит единое божественное начало, творящее закон и справедливость, так и в государстве все должны «повиноваться воле одного» — царя или диктатора.
«Настоящий» мавзолей
К 386 году до н. э. персы господствовали на всей территории современной юго-западной Анатолии. Они разделили ее на сатрапии, пользовавшиеся большой степенью автономии. В 377 году до н. э. сатрапом Карии стал Мавсол II (377—353 годы до н.э.) из династии Гекатомнидов. Он перенес столицу в Галикарнас (по-турецки — Бодрум) и занялся активным строительством. При нем были возведены мощные городские стены, дворцы, театры и храмы. После смерти Мавсола на трон взошла его сестра (и одновременно, как было принято, — жена) Артемисия. Она правила всего три года, но за это время успела построить мужу гробницу — мавзолей. Гигантское сооружение стояло на необыкновенно высоком основании (39 на 33 метра) и было увенчано изваянием Мавсола с супругой на колеснице, запряженной квадригой. Грандиозное место вечного упокоения имело около 60 метров в высоту, и это, очевидно, произвело столь глубокое впечатление на современников, что с тех пор все монументальные гробницы стали называть мавзолеями.
А первый из них простоял около 16 веков — до мощного землетрясения. Так что рыцарям ордена Святого Иоанна Иерусалимского, использовавшим огромные каменные глыбы для строительства замка и городской стены, нечего было стыдиться — не они уничтожили мавзолей. Сейчас на его бывшей территории и в маленьком музее можно увидеть то же, что на месте храмов Артемиды и Аполлона. Фундамент. Фрагменты колонн. Макеты…
Самый удивительный галикарнасец
Умыса, разделяющего Галикарнас-Бодрум и Гюмбет, лежит бухта Бардакчи. Там жила когда-то нимфа Салмакида. Однажды она страстно влюбилась в прекрасного юношу, сына Гермеса и Афродиты. Ее любовные терзания и жалобы были столь утомительны, что боги решили слить возлюбленных воедино — так появился первый Гермафродит.
Случайное исцеление
Мармарис, бывшая греческая деревня Фискос, — сейчас один из самых популярных средиземноморских курортов Турции. На улицах то и дело слышна русская речь, вывески повсеместно продублированы на русском, в ресторанах есть русскоязычные меню.
В разгар туристского сезона из Мармариса вдоль полуострова ходят круизные яхты к поселку Датча, причем маршрут этот — древний и примечательный. Во времена Юлия Цезаря в Европе разгорелась эпидемия оспы. И однажды было решено собрать зараженных людей и отправить в «последний круиз». Обреченных высадили в заливе, где сейчас находится Датча. Когда через несколько лет судно вернулось забрать останки, оказалось, что все поселенцы живы и прекрасно себя чувствуют. Чистый морской воздух, смешанный с крепким сосновым духом, и прозрачная родниковая вода полностью излечили людей от страшной болезни.
Задолго до этой истории свойства здешнего микроклимата оценили и древние греки. В 30 километрах от Датчи, за пологими склонами, оливковыми плантациями, дубовыми рощами, на самом мысу, они основали город Книд. Теперь туда ведет шоссе, но надо же было так случиться, что как раз перед моим приездом его закрыли на ремонт.
— В Книд? Дорога закрыта, машины не ходят! — заорал из-за приспущенного ветрового стекла какой-то дальнобойщик.
— А пешком можно?
Турок был изумлен моим вопросом. На мой же взгляд, ничего невыполнимого в том, чтобы пройти 30 километров по пустынной дороге, нет. Время от времени среди рощ мне попадались деревни — там тоже чуть ли не каждый встречный пытался убедить меня повернуть назад, пока еще есть силы. А транспорт действительно «исчез». И, видимо, давно: птицы и звери чувствовали себя как в заповеднике — прямо среди дороги огромная змея, наполовину заглотнув ящерицу, уже приступила к мирному процессу пищеварения.
На последних семи километрах дорога вышла к берегу. Казалось, стоит завернуть за очередной поворот — и там уже Книд. Но там… оказывался лишь еще один пустынный залив, а за ним еще один. Только поздно ночью я добрался до цели.
Говорят, сейчас, когда уже все открыто и измерено, нельзя почувствовать себя настоящим первооткрывателем. Но так думают те, кто путает путешествия с экскурсиями. Порой же оказывается, что грань между нашим миром и древней историей очень тонка. Вот закрыли дорогу на ремонт, и, пожалуйста, — получай в свое распоряжение целый город. Более того, город, построенный, по словам Страбона, «для прекраснейшей богини Афродиты на прекраснейшем полуострове».
Жители Книда прославились мастерством в области медицины, наук и искусств. В 400 году до н. э. здесь родился Эвдокс — один из крупнейших астрономов и математиков античности. Сострат Книдский построил Александрийский маяк. А самый известный уроженец Книда, Пракситель, создал первую обнаженную скульптуру — Афродиты Книдской, защитницы моряков и путешественников (оригинал утрачен, остались лишь римские копии).
Книд находится на оконечности полуострова, разделяющего Эгейское и собственно Средиземное моря. Так что здесь можно искупаться сразу в двух великих водоемах. Известно, что в Средиземном море вода грязнее, но теплее, а в Эгейском — чище, но холоднее. Именно этим отличаются пляжи Бодрума и Антальи. Но мне показалось, что так же обстоит дело и в Книде, где одно море от другого отделяет перешеек шириной двадцать метров. Возвращаясь к цивилизации, я наткнулся на жандармский пост, поставленный для того, чтобы никого не пропускать к Книду. Жандармом, причем, судя по моему появлению, явно никудышным, оказался выпускник экономического факультета Стамбульского университета. В Турции тоже существует всеобщая воинская повинность. Студенты получают отсрочку, но после окончания учебы всех без исключения на девять месяцев «забривают» в солдаты. Ахмет, несший вахту в то утро, по нашим понятиям, считался бы дембелем — ему осталось отслужить три недели. Вот он и решил, что можно пренебречь своими обязанностями.
Самый изобретательный книдец
Эвдокс Книдский (ок. 408—355 годов до н. э.) — математик, астроном и астролог-теоретик, географ и врач. Родился в Книде, затем отправился путешествовать по Греции и Египту, учился у Архита и Платона, после чего основал
в родном городе школу математики и астрономии. Прославил свое имя теорией движения планет и выдвинул гипотезу подвижных небесных сфер. Ему же приписывается введение в Греции календаря с годом, равным 365,25 суток. Эвдокс составил древнейшую карту звездного неба, на которой созвездия представлены фигурами различных животных и персонажами греческой мифологии. Землю он считал шарообразной и даже вычислил ее примерный объем.
Город мертвых
Деревня Каякёй — один из южных пригородов Фетхие. Чтобы в нее попасть, нужно выйти из города по дороге, ведущей мимо ликийских гробниц и рыцарского замка, в соседнюю долину. В XVIII веке новая «партия» греческих переселенцев с островов Додеканес рядом с руинами ликийского Кармиласа основала город Левисси. В 1923 году, когда здесь жили около 6 000 греков, между Грецией и Турцией начался «обмен населением». Православные жители Левисси жили со своими соседями-мусульманами дружно и совершенно не желали уезжать в неизвестные края. Напоследок — видимо, от отчаяния — они решились на странный шаг: эксгумировали останки всех своих родственников. Причем брали только черепа, а остальные кости сваливали в доме возле базилики Паная Пиргиотисса. После отъезда греков город переименовали в Каякёй — по названию соседнего ущелья КаяЧукуру («каменное ущелье»), а в опустевшие дома сразу вселили приехавших из Македонии мусульман. Однако македонцам здесь не понравилось (возможно, из-за костей, на которые то и дело приходилось натыкаться), и они вскоре разъехались. А деревня Каякёй, в которой опять «вакантными» остались 3,5 тысячи домов и три церкви, превратилась в крупнейшее заброшенное поселение Малой Азии — готовые декорации для съемок фильма о последствиях ядерной бомбардировки.
С началом туристического бума появилась идея построить на месте деревни если не отели, то хотя бы дачи для «новых турков». Но неожиданно возникло юридическое препятствие. Оказывается, греков-то отсюда выселили, но формально имущества их никто не лишал. Почти у всех жилищ-призраков есть владельцы — такие же призрачные, которые никогда здесь и не появлялись.
Сизифов внук
Тлос, в нескольких километрах от Каякёя, — один из древнейших ликийских городов. Он упоминается уже в хеттской хронике XIV века до н. э. А в греческих мифах именно в Тлосе жил Беллерофонт. Среди сохранившихся до наших дней местных саркофагов есть и приписываемая ему гробница. Хотя, скорее, она была семейной усыпальницей одной из царских династий Тлоса, которые считали, что их род произошел от знаменитого героя. Фасад гробницы напоминает фасад храма, с тремя украшенными резьбой по камню дверями. На левой стене вырезан Беллерофонт верхом на Пегасе, на правой — охраняющий священные врата лев. К сожалению, обе фигуры, особенно голова льва, сильно пострадали от позднейшего вандализма.
История такова: сын Эола Сизиф был правителем Коринфа, столь хитрым, что смог обмануть даже смерть. За это он сам и его потомки понесли суровую кару в Тартаре. Внук Сизифа — красивый и бесстрашный Гиппоний случайно убил знатного жителя Коринфа Беллера. С тех пор его стали называть Беллерофонтом (убийца Беллера). Чтобы искупить вину, Беллерофонт должен был убить страшное чудовище, изрыгающее огонь и дым, — Ликийскую Химеру. Если бы не неожиданное появление и помощь Афины и ее посланца Пегаса, юноша вряд ли справился бы с задачей и, скорее всего, погиб. Но он вернулся на родину с триумфом…
Огнедышащий холм
…Однако Химера, представьте себе, каким-то образом выжила. Более того, она и сейчас благополучно проживает примерно на полпути между Тлосом и Антальей. Говоря серьезно: на склоне холма Тахталыдаг из земли вырывается природный газ, который при соприкосновении с воздухом каким-то непостижимым (для обычного «неученого» человека) образом воспламеняется. Огонь можно потушить, но ненадолго. Из деревни Чирали к Химере ведет протоптанная тропа, подъем занимает около часа. Лучше всего отправляться в путь в сумерках, чтобы подойти к живописному «фейерверку» в темноте. Предусмотрительные туристы захватывают с собой факелы, которые зажигают и затем используют во время обратного спуска.
А местные жители кипятят на сине-оранжевых языках пламени воду и тут же заваривают чай, который за умеренную плату предлагается приезжим (точнее — «пришедшим»).
В древности, разумеется, все казалось не так просто. Жители Олимпа Ликийского (есть здесь и такой) ежедневно поднимались на холм поклониться своему покровителю Гефесту (сохранились развалины его храма). Они совершали многообразные ритуальные действия, и есть даже гипотеза, что от «химерского» огня зажегся первый олимпийский факел, а первые же Олимпийские игры прошли здесь, а не там, в Греции, и именно поэтому так называются. Впрочем, это все домыслы бескорыстных «патриотов» греческой Малой Азии (корыстных нет — греки в Турции ведь больше не живут).
Подземные мегаполисы
Каппадокия представляет собой изрезанное ущельями и укрытое лавой потухших вулканов плоскогорье — уникальный для Турции ландшафт, который начал складываться восемь миллионов лет назад. В результате чересполосных наслоений пепла и обломков скал уровень земли поднялся более чем на 300 метров, а рельефная ее поверхность покрылась мягким камнем — туфом, а также (кое-где) более прочным и тонким базальтом. Бурные ручьи и горные реки пересекли страну во всех направлениях, изрезав ее узором глубоких узких каньонов.
Мировые империи в Новое время не особенно интересовались труднодоступным краем, и местное население наслаждалось относительным покоем долгие столетия. Научились выдалбливать в туфе дома, церкви, монастыри; использовать голубиный помет для удобрения почвы, делали оригинальные изделия из керамики. Производили прекрасное вино, а элитные породы лошадей выращивались здесь еще с хеттских времен (по-хеттски Катпатука (будущая Каппадокия) — «Страна красивых коней»).
С другой стороны, Каппадокия, не особенно привлекая завоевателей сама по себе, всегда оказывалась на их пути — через нее проходили все армии, от персидских до арабских, крестоносных и османских. В таких случаях хитроумные горцы отсиживались в подземных городах. Они были так хорошо замаскированы, что «показались» миру только в тридцатые годы ХХ века. Сейчас в районе между Кайсери и Невшехиром найдено уже свыше 200 таких катакомбных селений, причем самые обширные из них (например, Деринкую) углубляются на восемь этажей вниз и вместили бы, пожалуй, до 30 тысяч человек.
Подземные города, строго говоря, не греческое изобретение. Первые из них возникли еще за две тысячи лет до Рождества Христова, и в них находят и хеттские печати, и сирийские статуи львов, и шумерские надписи. А эллины пришли сюда, уже окрестившись и именно новую веру «пряча» под землей от римских солдат. В освещаемых неверным светом факелов проходах зазвучали псалмы, стены покрылись изображениями рыб (IXTYS — ранний символ Иисуса) и крестами, в сырых помещениях разместились церкви, семинарии и винные погреба. Так продолжалось приблизительно до VIII века, когда скрываться пришлось уже от арабов…
Каждое поселение на поверхности было связано с этими подземными укрытиями через систему замаскированных лазов. Входы быстро блокировались огромными валунами: если захватчикам все же удалось бы прорваться, то пришлось бы штурмовать каждый уровень подземелья в отдельности. Даже преодолев эти преграды, но не зная тайных ходов, они легко бы заблудились в лабиринтной сети туннелей, среди которых — множество тупиковых. В то время как осажденные через известные только им проходы давно перешли бы в соседние катакомбы.
Деринкую («Глубокий колодец») занимает территорию примерно четыре на четыре километра, а отдельные коридоры тянутся на девять километров до соседней деревни Каймаклы. Впрочем, туристам доступно только 10 процентов подземелья — эта часть хорошо освещена, даже на самых нижних уровнях там отличная вентиляция. В глубь «города» ведет сужающийся проход высотой 160—170 сантиметров (не забывайте: предки были значительно меньше нас ростом!), с гладкими серо-коричневыми стенами. Вправо и влево отходят просторные камеры, которые еще недавно использовались местными крестьянами для хранения овощей и винограда. Дышится на удивление легко, воздух чист и прохладен. В нишах справа по ходу установлены круглые, похожие на вертикальные жернова, двери. 52 вентиляционные шахты доходят до уровня грунтовых вод, поэтому служат одновременно и колодцами.
С нижнего уровня города на поверхность ведет лестница из 204 ступенек, ее преодоление требует определенной физической подготовки. Стрелки обозначают направление осмотра (красная — на вход, синяя — на выход). На маршруте заблудиться нельзя, но по исконной страсти к запрещенному и неведомому так и тянет куда-нибудь свернуть... В следующий раз непременно захвачу с собой фонарик. И запас продуктов на неделю.
Дальше некуда
Название деревни Соганлы в переводе с турецкого означает «луковая». Но местные жители считают, что на самом деле оно происходит от слов «сонна кальды» («дальше некуда»), произнесенных в Средние века Баталом-Гази — предводителем арабов, захвативших на короткое время Каппадокию. Эта версия больше похожа на правду — дальше действительно некуда. Деревня находится в самом дальнем тупике провинции.
Из одной пещеры, где попрежнему живут обитатели здешних мест, вышел мужчина лет сорока, на вид — типичный «деревенщина». И вдруг, на сносном английском:
— Откуда вы?
— Из России. — Я думал, он поразится. Ничего подобного:
— Мой сосед из соседней пещеры уже восемь месяцев работает в Москве на стройке.
Вот она, глобализация. Если хочешь познакомиться с жителем такой турецкой глухомани, что туда и ишак не добредет, не надо садиться на ишака. И ехать никуда не надо. Достаточно зайти на ближайшую стройплощадку...
— Хотите посмотреть, как мы тут живем?
Через полутемный чулан вошли в единственную жилую комнату. Пол покрыт старым, но изысканным домотканым ковром, по углам разбросаны подушки. Мебели нет, зато имеется телевизор.
— Говорите, вы из России? — щелчок пультом дистанционного управления. — Вот, пожалуйста!
По 214-му спутниковому каналу шли новости Первого канала.
Стол-город
Чтобы из Каппадокии сразу попасть в Россию, не нужно через всю страну возвращаться обратно в Стамбул. Достаточно проехать немного на север, до Трабзона (Трапезунда эллинов и византийцев), а там сесть на паром до Сочи.
Черноморское побережье Турции тянется от восточных пригородов Стамбула до границы с Грузией. С юга к нему примыкают горы. Они задерживают здесь наполненные влагой северные облака, поэтому в окрестностях Трабзона часто идут дожди и очень зелено, а там, откуда мы приехали, в Анатолии, — сухо и пустынно.
Греческие поселенцы, попадавшие сюда не из континентальной Греции, а через Милет, в VIII веке до н. э. нашли удобное место для защиты и повседневной жизни на плоской вершине каменистого мыса. По его столообразной форме (trapeze — на классическом языке Аристотеля и Платона — «стол», с тем же корнем связана наша «трапеза») город получил свое имя и процветал потом в течение всей византийской эпохи. В горах тогда возникло множество пограничных монастырей — форпостов на дальней окраине христианского мира. Самым крупным из них был Сумела (от искаженного Panaya-thou-Melas, «Дева в Черном»). Он основан в 385 году в том месте, где монах Варнава нашел в пещере икону Богородицы, написанную, как полагают, самим святым евангелистом Лукой. Для ее хранения построили часовню, вокруг которой в V веке стал формироваться монастырь.
В Средние века эта реликвия так высоко почиталась, что даже турецкие султаны совершали к ней паломничество. А в 1923 году, когда по всей стране шло выселение греков, монастырь закрыли. Монахи упрямо не желали верить, что не увидят больше своей обители, и потому не стали увозить с собой икону и книги, а закопали их где-то за оградой. Спустя шесть лет пустое здание сгорело, а еще двумя годами позднее один из бывших монахов тайком пробрался на пепелище и обнаружил, что чудотворный образ невредим. Но больше уж рисковать не стали. В Греческом королевстве для иконы выстроили новый монастырь, и она уплыла на старом торговом корабле по Черному морю, а затем через Босфор и Геллеспонт-Дарданеллы, как будто замыкая обширное прибрежное пространство Малой Азии, где хранимый ею греческий народ обрел, а затем потерял в свое время новую родину. Завершив таким образом и наше путешествие.
Валерий Шанин
Старик Тарик и его Шале
Переплываем в азиатскую часть Турции из европейской там же, где в свое время это сделал Александр Македонский. Хотя, конечно, и пользуемся несколько иным видом транспорта: паромы прибывают с противоположного берега Дарданелл к пристани в самом центре современного города Чанаккале, возле площади Кюмхюриет-Мейдани. От площади перпендикулярно морю отходит Демирчоглу-кад, которая в свою очередь упирается в улицу Ататюрка — городской участок шоссе Стамбул—Измир. В двух кварталах правее на этой улице находится стоянка долмушей. Эти маршрутные такси — основной вид и городского, и пригородного транспорта во всем турецком государстве. Отправляются они по мере наполнения, останавливаются по требованию в любой точке маршрута, стоимость проезда зависит от расстояния, но, как правило, не превышает нескольких лир. Каждые 20—30 минут долмуши с табличкой Tefvikiye отправляются из Чанаккале и за 30 минут довозят прямо до входа в Музей Трои (открыт ежедневно с 8.30 до 17.00, а летом — до 19.00). Автобусный вокзал также находится на улице Ататюрка, но еще на четыре квартала севернее. Оттуда три раза в день отправляются автобусы на причал Юкьери Искелеси. Время отправления рассчитано так, чтобы приезжать как раз к отправлению очередного парома на остров Бозджаада (ежедневно в 10.00, 14.00 и 18.00, 2 лиры туда и обратно). Если вы хотите переправить еще и собственную машину — готовьте дополнительные 8 лир).
Через 40 минут вы на месте: в гавани у северо-восточной оконечности Бозджаады. Найти ночлег не составит труда — практически все дома представляют собой пансионы — даже те, на которых нет соответствующих табличек.
Внутренняя часть острова занята виноградниками. Самое популярное красное сухое вино «Талай» местного производства продается во всех магазинчиках, но можно купить его и прямо на заводе (7 лир), в трехстах метрах от порта. По пути к пляжу Аязма, лежащему на противоположном берегу, обязательно стоит задержаться у заброшенного греческого монастыря и набрать святой воды из источника.
Когда паромы возвращаются с острова обратно на Юкьери Искелеси, их уже встречает целая «стайка» из соседней деревни Гейикли, где вам придется сделать пересадку на другой долмуш, чтобы добраться наконец до Эзине, города, более всего известного особым сортом сыра. «Эзине» продается на любом турецком рынке, а здесь он буквально на каждом углу. Пыльный уездный центр тянется вдоль все того же шоссе Стамбул—Измир, и на любом автобусе, держащем путь на юг, можно преодолеть 30 километров до Айваджика. Там опять смена транспорта, и долмушем до Бехрамкале (25 километров, 2 лиры и приблизительно 45 минут в дороге). Конечная остановка — у подножия горы, чуть-чуть ниже руин древнего Асса. Там, в уютной бухте, есть маленькая гавань, всегда полная рыбацких баркасов, а по берегам — множество отелей и пансионов. Вдоль кромки воды выстроились сплошные ряды ресторанных столиков, принадлежащих гостиницам: «Асс», «Мехтап» и «Пладж-пансион», но платить там приходится почти исключительно за вид. Чтобы поужинать спокойно и сытно (от 20 лир плюс напитки), лучше зайти в заведение под названием «Феверлихан», возле поста жандармерии, а чтобы сделать это быстро и дешево, закажите кебаб с лепешками в кафе отеля «Пансион доктора Но». Там же, кстати, можно снять и приличный двухместный номер (за 15 лир). Более экзотический вариант — кемпинг «Оз» в самом северном углу бухты. Его владелец, похожий на «киношного» пирата, старик по имени Тарик, сдает деревянные шале всего за 5 лир в сутки каждое.
А наутро, возвратившись (пешком) из Асса обратно на трассу Стамбул — Измир, можно продолжить движение на юг до Y-образного перекрестка с указателем «Бергам». До старого центра города оттуда всего 5 километров. Акрополь древнего Бергама находится еще немного дальше — на склоне горы за рекой. Но городской транспорт к нему не ходит. Самым нетерпеливым придется ловить такси, остальным же лучше прогуляться на своих двоих мимо Кызыл Авлу (что буквально означает «Красная Базилика». Это огромное полуразушенное здание из кирпича открыто для посетителей каждый день с 8.30 до 17.30, 5 лир возьмут с вас за вход), через район Старая Бергама, мимо старинных оттоманских домов, маленьких мечетей, ковровых и медных лавок. Автомобильная дорога ведет в обход, петляя серпантином по склонам, а для пешеходов есть более короткие тропинки — прямо наверх к Акрополю. Возвращаясь назад, можно прямо на центральной улице заглянуть в Археологический музей (открыт зимой ежедневно с 8.30 до 17.30, летом до 18.30, пять лир), а также— к западу от центра Бергама — в древний медицинский центр Асклепион (ежедневно с 8.30 до 17.30, летом до 19.30 и традиционные пять лир). На ночь в городе лучше не оставаться, а добраться сразу до Измира. Ведь он лежит всего в ста километрах, и автобусы с автовокзала отправляются каждые полчаса.
Рейсовые автобусы приходят на гигантский, скорее, подобный аэропорту, междугородный автовокзал Измира. Он находится напротив цементного комбината, в 8 километрах к северо-востоку от центра. Оттуда на любом из городских автобусов с номерами от 601 до 609 отправляемся в район Конак. Все пешеходные улочки, прилегающие к одноименной площади, забиты разного рода магазинчиками, киосками и торговыми лотками. Там продают и продукты, и ширпотреб, но всем без исключения россиянам норовят, конечно же, всучить «очень дешевую кожу». Здесь же можно найти сносную непритязательную гостиницу (от 7 лир за ночь с человека), а если запросы ваши более строги, к вашим услугам 80-этажный «Хилтон», самое высокое здание в городе и прекрасный ориентир для заблудившихся.
Как раз возле этой гостиницы, в районе Докузэйлюль-мейдани, сконцентрированы конторы автобусных компаний — они обеспечивают бесплатный трансфер своих пассажиров до автовокзала. На автобусе в Селчук (некоторые произносят «Сельджук») 2 часа езды, они отправляются каждые 20 минут.
Чтобы попасть сразу в Эфес, лучше выйти, не доезжая двух километров до города, возле поворота направо у мотеля «Тусан». Оттуда до нижнего входа на руины остается только около километра (примерно на полпути попадется поворот налево к «Пещере семи спящих»). А возвращаясь после посещения Эфеса (которое может состояться в любое время между 8.30 и 18.30, а зимой — до 17.30 и обойдется в 15 лир), «захватываем» взглядом единственную колонну, оставшуюся от чуда света — храма Артемиды. Она видна слева от дороги.
Из Селчука с пересадкой в Кушадасы добираемся до Соке, пересаживаемся на долмуш и едем 14 километров до деревни Гюлюбахче, на окраине которой, у склона горы Самсун, лежат заросшие сосновым лесом руины античного Приене (открыты с 8.00 до 18.30 каждый день, зимой — до 17.30, 2 лиры). Многие приезжают сюда только за тем, чтобы посмотреть, как на закате, когда весь город уже погружен в тени, мраморные колонны храма Афины краснеют в последних лучах солнца. Если же приехать в Приене пораньше, то до вечера можно успеть еще и на заболоченные руины Милета («работают» ежедневно с 8.30— 19.00 летом, а зимой — до 17.30, 5 лир), а потом ночевать на пляже Алтынкум. Кстати, дорога проходит мимо храма Аполлона в Дидиме, где имеется гостиница «Пеншен Оракл» с видом на руины. Если особого желания выйти там не возникнет, то достаточно просто на ходу окинуть взглядом лежащие справа от дороги мраморные фрагменты и продолжить путь до пляжа. Вот уж где нет недостатка в отелях и пансионах. Ими застроены все «Золотые пески» (так переводится с турецкого Алтынкум).
Продолжив путь на юг, в старинном, но ничем не примечательном городе Миласе свернем в сторону полуострова Бодрум. Одноименный город (у греков — Галикарнас) располагается на берегу залива, разделенного на две части — западную и восточную — маленьким полуостровом, на оконечности которого мы видим замок Святого Петра (по-турецки — Бодрум Калеси), построенный в XV веке крестоносцами ордена Святого Иоанна (известными также как госпитальеры). В 1960 году в стенах замка открылся крупнейший на Средиземноморье Музей подводной археологии (открыт сейчас со вторника по воскресенье, с 9.00 до 12.00 и с 13.00 до 17.00, 10 лир). Здесь хранятся замечательные подводные находки: например, содержимое византийского судна, поднятого в 1973 году (амфоры, монеты и оружие), и саркофаг карийской принцессы. Паромная пристань, с которой отправляются как местные, так и международные паромы, находится у западного входа в замок. Летом порт «запруживают» владельцы сотен деревянных лодок, предлагающих поездки на ближайшие острова или так называемый «Голубой круиз» — недельное путешествие вдоль побережья Средиземного моря.
Дорога от Бодрума до Мармариса на автобусе занимает почти 3,5 часа. Но оптимальную возможность исследовать окружающие Мармарис заливы, маленькие островки и уединенные бухты предоставляют круизные суда: шхуны и яхты. Самые популярные маршруты длятся семь дней. Стоимость зависит от сезона (цены всегда указываются в долларах и евро, но платить можно и лирами). Если вы заплатите за каюту, то получите еще и трехразовое питание на борту (напитки, в том числе и безалкогольные, нужно покупать отдельно), и снаряжение для водных видов спорта — маски, ласты, трубки, надувные матрацы (все это на время круиза, а не насовсем, разумеется). В апреле, мае и октябре за неделю с одного человека берут от 350$, летом — от 420$.
Группа из 8—12 человек может целиком зафрахтовать 20-метровую шхуну, и тогда удовольствие обойдется дешевле — в зависимости от сезона и размера группы, от 35—40$ до 50—60$ с человека в день. Можно арендовать и яхту без экипажа (при наличии в группе как минимум одного сертифицированного шкипера, иначе придется дополнительно нанимать его за 130$ в день). Стандартный срок — неделя, с поправкой на сезон и размеры корабля это стоит от 1 200$ до 5 000$.
К северу от Мармариса, у основания залива Гёкова, лежит островок Седар, называемый Островом Клеопатры, с тех пор как египетская царица выбрала его для свиданий с Марком Антонием. По приказу последнего там намыли искусственный пляж, а высококачественный золотой песок завезли из Африки. Чтобы полежать на нем, нужно не пропустить катер, отправляющийся каждое утро в 10.00—11.00 из поселка Чамлы (18 километров к северу от Мармариса), и в 16.00—17.00 вернуться обратно. Туристические экскурсии заказываются в поселке Ташбюкю (Каменистая бухта).
От Мармариса до Датчи автобусы (9 раз в день, по 2 часа в пути) идут по извилистой дороге. Тем, кто собирается проехать туда на машине, стоит сопоставить трудности маршрута с собственным автоводительским искусством: серпантин петляет по склонам скалистого полуострова, а иногда проходит прямо по гребню, между двумя крутыми обрывами справа и слева. Когда-то поселок Датча был лишь приморской частью деревни Решадие, но в связи с туристическим бумом превратился в развитый курорт с яхтовой стоянкой и модными пляжами. Единственная улица, на которой находятся все государственные учреждения, почта, туристический офис, база и туристические агентства, извивается между двумя бухтами, разделенными холмом и узким мысом.
Из западной бухты каждое утро в 9.00—9.30 отправляются однодневные лодочные экскурсии. Стандартный маршрут охватывает приморские деревни Паламут Бюкю, Домуз Чукуру, Месудие Бюкю и руины Книда, а также несколько раз туристам предлагается искупаться в открытом море. Возвращение в 17.00. Средняя стоимость — 15 лир (включая легкий обед в ресторане «Паламута»).
Фетхие находится в 170 километрах южнее Мармариса, автобусы идут каждый час (и проводят 3 часа в дороге). А уже от Фетхие до деревни Каякёй — только 30 минут езды на долмуше (за полторы лиры), и то потому, что маршрут идет в объезд. В Тлос иногда заезжают автобусы, связывающие Фетхие с Сакликентом. Но значительно проще попасть сюда в составе одной из организованных экскурсий или на арендованном автомобиле. В этом случае из Фетхие нужно выехать в сторону деревни Коркутели и через 22 километра, за мостом через реку Коча-чай, свернуть направо на Сакликент. Еще через 8 км будет поворот налево (на восток) — узкая асфальтированная 4-километровая дорога ведет к Тлосскому акрополю.
В Анталью от Фетхие ведут две дороги. Туристов, естественно, больше привлекает не прямая автострада, а шоссе № 400, тянущееся вдоль Средиземного моря через Каш, Демре, Финике и Кемер. Между Финике и Кемером с четырехсотого шоссе можно свернуть к Олимпу. Первый поворот обозначен табличкой «Чирали 7; Янарташ 11, Химера». Там начинается частично асфальтированная дорога, ведущая вдоль русла пересохшего ручья, заросшего дикими цветами и горной лавандой, к приморскому поселку Чирали. Пройдя оттуда 3 километра на юг вдоль пляжа, выходим к нижнему (реже охраняемому) входу на руины Олимпа.
Другой вход в Олимп открывается в конце дороги, которая ответвляется от того же шоссе № 400 на 800 метров южнее первого поворота. От указателя «Олимп-11» начинается асфальт, приводящий в ущелье реки Улупинар. Дальше — только весьма условная «колея» с многочисленными кемпингами, пансионатами и «гестхаусами» по краям. Здесь же можно обнаружить уникальные гостевые жилища — так называемые «дома на деревьях». Сколоченные на 2—4-метровой высоте деревянные шалаши входят в десятку самых оригинальных пансионов мира. Первым встречается «Кадир» (), затем более комфортабельный — «Туркмен» () и наконец — «Байран» (). Несмотря на экзотический вид, проживание в «избушках на курьих ножках» весьма комфортно и, что совсем уж удивительно, оттуда есть доступ в Интернет. Заканчивается дорога автомобильной стоянкой у верхнего входа на руины Олимпа.
Путешествие по Каппадокии удобнее начинать из Юргюпа — «туристической столицы» этой исторической провинции. Из Антальи за целую ночь (11 часов) сюда добирается прямой автобус.
Юргюп предлагает все основные экскурсии, а по вечерам загорается огнями баров и дискотек. Здесь можно выгодно купить турецкие ковры и килимы ручной работы. Вокруг города с глубокой древности выращивают виноград и производят вино. Дегустация вам обеспечена на любом из шести винодельческих предприятий, но самые лучшие марки производятся на заводе Turasan, основанном в 1943 году. Ежегодно в октябре там проходит Международный фестиваль вина. В центре города возле автовокзала в агентстве «Дозами Трэвел» (Суат-Хайри Кад, 21) работает туркмен Мурат — единственный в местной туристической инфраструктуре человек, который действительно членораздельно говорит и понимает по-русски.
Из Юргюпа долмуши ходят по кругу через Зелве, Аванос, Гёреме, Учисар и назад. Но чтобы быстро и в то же время достаточно подробно изучить достопримечательности Каппадокии, лучше взять напрокат машину или записаться на одну из «централизованных» экскурсий. Ежедневно они отправляются, например, в подземный город Деринкую (в мае—июне с 8.00 до 18.00, в июле—сентябре до 19.00, а в октябре—апреле до 17.00, 10 лир).
Деревню Соганлы общественный транспорт обходит стороной. Добраться можно либо на арендованном авто, либо на попутных тракторах (главный вид местного транспорта). Вход в одноименную долину перегорожен шлагбаумом, но за 2 лиры ежедневно с 8 до 18 часов его для вас поднимут. В единственной деревенской гостинице «Эмекпансион» в одной пещере создана двухместная комната, в другой — пятиместная…
До Трабзона из Каппадокии удобнее всего добираться с пересадкой в Анкаре. А с автовокзала этого причерноморского города уже идут международные автобусы: в Баку (через Грузию, один раз в день, 30 часов пути, цена — 45$), Батуми (один раз в день 4,5 часа, 15$); Ереван (раз в день, 15 часов, 35$) и Псоу (турецко-грузинский пограничный пункт, ежедневно в 19.30, 7 часов пути, 20$).
Паром в Сочи (2—4 раза в неделю, 18 часов, от 60$) стоит на причале за 1—2 дня до отправления. Купив билет, можно сразу же заселиться в каюту и использовать корабль как «отель». Самая дешевая городская гостиница «Санкта-Мария-Католик-Килисеси» (Сумер Сок, 28, тел. (0426) 321 2192) создана в кельях католического монастыря капуцинов, но там принимают постояльцев независимо от религиозной принадлежности.
Туристические агентства Трабзона организуют экскурсии в монастырь Сумела (8 лир плюс входной билет), но добраться до него можно и самостоятельно. Прямо до монастыря от южной стороны площади Ататюрка ходят такси (50 лир туда и обратно на четверых), а также мини-автобусы (туда и обратно — 10 лир с человека). На своей машине нужно из центра Трабзона проехать 4 километра на восток по шоссе № 10 до пересечения с Е97, свернуть на юг и через 26 километров еще раз свернуть — на дорогу, поднимающуюся вверх по долине Алтындере. Монастырь Сумела (открыт для посещений ежедневно, в июне–сентябре с 8.30 до 18.00, в ноябре—феврале с 9.00 до 15.00, а в марте—мае и октябре — с 9.00 до 16.00. Цена — 4 лиры) находится в самом конце долины, на высоте 1200 м. Снизу через заросший густым лесом склон к нему ведет пешеходная тропа, всего 30 минут ходьбы.
Остров Бозджаада
275 км к юго-западу от Стамбула, 8 км от материка.
Как добраться
Долмуш (что-то вроде турецкой «маршрутки) из Чанаккале до паромного причала Юкьери Искелеси, далее на пароме до деревни Гейикли, ежедневно 10.00, 14.00 и 18.00, туда и обратно — 2 лиры, автомобиль — 8 лир.
Бехрамкале
25 км от Айваджика
Как добраться
Долмуш Айваджик: 4—5 раз в день, 45 мин, 2 лиры.
Руины древнего Пергама
На окраине г. Бергама. Бергамские автобусы и долмуши ни к Акрополю, ни к Асклепиону Пергама не ходят. Добраться туда можно только на такси или пешком.
Химера
7 км к северу от Олимпа
Из деревни Чирали к Химере ведет хорошо протоптанная тропинка, подъем по которой занимает около часа.
Руины древнего Тлоса
35 км к юго-востоку от Фетхие, круглосуточно, вход свободный, 2 лиры.
Как добраться
Автобус Фетхие — Сакликент ходит нерегулярно.
С организованной экскурсией или на автомобиле по маршруту: от Фетхие в направлении деревни Коркутели проехать 22 км до моста через Коджа-Чай, свернуть направо по указателю «Сакликент», далее 8 км до поворота налево (на восток), на узкую асфальтированную дорогу (4 км) к акрополю Тлоса.
Измир
337 км к юго-западу от Стамбула.
Как добраться
Самолет
Аэропорт Аднана Мендереса (18 км к юго-востоку от города)
Тел.: 274-26-26.
Представительства авиакомпаний
THY (Turk Hava Yollari, Турецкие авиалинии)
Бульвар Газьосманпаса, 1/F, в отеле Бюйюк-Эфес.
Тел.: 484-12-20.
Анкара: 5 раз в день;
Анталья: 5 раз в день;
Стамбул: 5 раз в день.
От аэропорта
Пригородная электричка до станции Алсанджак Гари в северной части города у порта (30 мин, 1,5 лиры).
Автобус компании «Хаваш»
(тел. 274-22-76) до офиса компании THY (понедельник-пятница 4.45—20.30, суббота-воскресенье до 21.50, 10 раз в день, 20—30 мин, 5 лир).
Такси до центра города: 20—30 лир.
Поезд
Железнодорожный вокзал Басмане-Гари на пересечении бульвара Февзипаса, Анафарталар Кад и Газилер Кад, 1 км к северу от пл. Кана-Мейдане, метро «Басмане».
Тел.: 484-86-38.
Анкара: 15 ч, 5–25$, через Манису, Баликезир и Кюта-хью;
Денизли: 3 раза в день, 6 ч, 3$, через Айдын и Назилли;
Бандирма: 3 раза в день, 6,5 ч, 4$, через Манису и Баликезир;
Эскишехир: 3 раза в день, 10–11 ч, через Манису, Баликезир и Кютахью.
Автобус
Главный городской автовокзал Бюйюк-отогар 8 км к северо-востоку от центра города, возле цементного комбината.
Автобусные компании организуют бесплатные перевозки до автовокзала от своих контор, расположенных в районе площади Докуз-Эйлюль-Мейдане.
Айвалык: 2 раза в час, 2,5 ч;
Анкара: 11 раз в день, 8 ч;
Анталья: 1 раз в час, 7 ч;
Афьон: 5 раз в день, 5 ч;
Бергам: 2 раза в час, 1 ч.;
Бодрум: 1 раз в час, 4 ч;
Бурса: 1 раз в час, 7 ч;
Чанаккале: 6 раз в день, 5,5 ч;<
