Датский писатель-юморист В. Брейнхолст уже знаком нашему читателю: в №11 за 1969 год печатались его заметки «Мы, скандинавы...». В этом номере мы знакомим с новыми изысканиями автора в области «скандинавологии».

«Ночи Парагвая» — так называлось душещипательное танго, звучавшее в полумраке бара ресторана «Катаратас», который оккупировала наша разношерстная журналистская компания. Стоял прохладный осенний мартовский вечер. Да, да, именно осенний, так как дело происходило в южном полушарии, на берегу реки Игуасу, в том самом месте, где границы Бразилии, Аргентины и Парагвая сходятся в одной точке.

Главы из книги французских журналистов об Индонезии уже публиковались в нашем журнале («Сунданские чародеи», № 6 за 1970 год). Полностью книга выйдет в издательстве «Наука».

Снега, ледники, облака. С самолета земля Киргизии похожа на освещенное штормовое море, или белую пустыню в высоких снежных барханах вершин. Три четверти территории республики занимают горы Тянь-Шаня и Алая, нигде земля Киргизии не опускается ниже 500 метров над уровнем моря. Если в ночном полете приглядеться к тучным телам хребтов, увидишь россыпи огней на дне ущелий и огни перевалов, так похожие на близкие звезды.

В ноябре 1961 года в Асмате, одном из глухих районов Новой Гвинеи, исчез Майкл Кларк Рокфеллер, сын американского миллиардера. Сообщение это вызвало сенсацию именно потому, что исчез один из Рокфеллеров: ведь на Земле, к сожалению, ежегодно, не вызывая особого шума, гибнет и пропадает без вести немалое число исследователей. Особенно в таких местах, как Асмат — гигантское, поросшее джунглями болото.

Они расположены на северо-востоке Кызылкумов, неподалеку от желтой ленты Сырдарьи. Мощная гряда курганов протянулась на километры, занимая площадь в несколько тысяч гектаров... Курганы скрывают остатки едва ли не крупнейшего из древних городов Средней Азии, уничтоженного полчищами Чингисхана.

Когда перепуганный маленький человек ищет пристанища в незнакомом городе, знание, обуздавшее сверхъестественные силы, вдруг утрачивает свою власть над ним, оставляя его беззащитным. Злые духи, что преследовали первобытного человека, возвращаются из долгого изгнания. С лукавым торжеством они вновь заползают в невидимые глазу поры камней и сосуды деревьев, откуда были вытеснены просвещением.

Три недели подводной работы на Каспии пролетели быстро. Ходили мы под воду у Кулли-Маяка, и под Бекдашем, и у залива Кара-Богаз-Гол, и в районе Кызылсу, что значит «красная вода». Но самым интересным было погружение в водопад в проливе, идущем в Кара-Богаз-Гол.

День за днем, с ритмичным постоянством на Земле вершатся обыденные явления природы: тишину сменяет ветер, жару — холод, солнце — дождь (или снег). Необычное так редко врывается в будни, что производит впечатление какой-то поломки атмосферного механизма, подчас ужасной, но вроде бы гораздо менее влияющей на монотонный ход географической и геологической истории земного шара, нежели привычные смены погоды.

Ничто не действует так на воображение, как явления, отнесенные к разряду «таинственных», будь то летающие тарелочки, телекинез или система хатха-йога.

Мы сидим спиной к костру, и его свет не мешает нам смотреть, как всходит луна. Она поднимается из-за черных еловых лесов за рекой. Матовые, чуть видные облака наполняются прозрачным синим сиянием. Темная стремнина Сози вдруг начинает играть светлой ртутью, с берега на воду падает тень черемухи.

Название книги, фрагменты из которой мы начинаем печатать в этом номере, нуждается в пояснении. Прежде всего потому, что имя Раймона Мофрэ мало известно за пределами Франции.

Добрый и злой гений всей этой истории — волшебник Мерлин. Он жил во времени «задом наперед», и поэтому будущее было для него раскрытой книгой, но прошлое таилось за семью замками. А началась эта история с одного весьма примечательного события в корнуолльском замке Тинтагел.

Хотя Джордж пытался заставить себя не волноваться, то, что на сей раз вместо привычного белого круга нужно было попасть на самый кончик торчащего в небо «пальца» — 1280-футовой гранитной скалы, носившей зловещее имя «Башни дьявола», не могло не действовать на нервы. «Пожалуй, зря я дал уговорить себя. На эту булавочную головку и муха не сядет», — мелькнула мысль, но он тут же отогнал ее.

Дорога и приключения всегда были накрепко связаны. Настолько, что люди давно уже занялись проблемой их разлучения — изобретали новые покрытия автострад и устанавливали посты ГАИ.

И львах писали много и охотники и зоологи, но глубоко и подолгу их никто, в сущности, не изучал. Поэтому я очень обрадовался, когда дирекция национальных парков Танзании пригласила меня в исследовательский институт в заповеднике Серенгети. Я должен был заняться довольно малоизученным вопросом: как влияют хищники-львы на жизнь других обитателей парка. Знать это необходимо для того, чтобы сохранить фауну Серенгети. На мою долю выпали львы, а моим коллегам достались другие хищники: гиены, леопарды, а также животные, на которых хищники охотятся.

Старик знает все или почти все на свете. Но, как правило, своими знаниями вас не подавляет. Поясню свою мысль: мальчишкой он побывал в Африке, убил пару тигров в Индии, по крайней мере так он утверждает, и достаточно на своем веку повоевал в разных краях. При всем этом он может объяснить вам, почему перепела спят, сбившись в кучу, или почему индюки летят, не разбирая пути.

В декабре 1945 года машина с советскими солдатами, ехавшая из Лейпцига в Баутцен, остановилась в нашей деревне. Что-то случилось с мотором, и шофер, основательно повозившись с ним, взял ведро и направился к ближайшему дому.

По самой удобной дороге вдоль гряды барханов стадо шло к воде, и наши пути совпали. Ни один верблюд не свернул в сторону, они только ускоряли шаг. Тогда мы круто свернули влево и все-таки обошли их.

Младший сын Гаруна аль-Рашида — героя сказок «Тысячи и одной ночи», один из образованнейших людей своего времени арабский халиф Аль Мамун собрал множество каменотесов, архитекторов, каменщиков и в 802 году разбил свой лагерь у подножия пирамиды Хеопса, «чье острие касалось неба». Грани пирамиды были покрыты блестящими, отполированными известняковыми плитами, подогнанными столь тщательно, что лезвие дамасского кинжала не могло пройти между ними.

В Арктике человек считает себя счастливым, если хоть раз в жизни увидит розовую чайку, эту прекрасную и таинственную птицу, что улетает зимовать... на Север. Сфотографировать ее еще не удалось никому.

Луи Пастер и Пьер Кюри собирались заняться симметрией природы. Да так и не собрались

Есть фамилии, запоминающиеся сразу, громкие и звучные. За всю жизнь, хорошо, одну такую и встретишь. У меня же фамилия самая обыденная — Кузнецов. Сам я — инженер по установке и наладке прессового оборудования. Часто бываю в командировках, и не было еще места, где бы не повстречал однофамильца. Ездил я все по Союзу, за границу выезжать не приходилось. Гана была первой зарубежной страной, куда я попал.

Клетка была готова, и Бальтасар по привычке повесил ее под навес крыши. И он еще не кончил завтракать, а уже все вокруг говорили, что это самая красивая клетка на свете. Столько народу торопилось посмотреть на нее, что перед домом собралась толпа, и Бальтасару пришлось снять клетку и убрать ее в мастерскую.

Городок Вани, заполнивший домами и виноградниками склоны холмов, толпящихся теснее внизу, в ложбине, открытой к громадной, плоской равнине Риони, исчерченной голубыми зигзагами воды, темными точками деревьев и прямоугольниками редких домов, млел в жаре — и широкая площадь с серебряной статуей женщины, олицетворяющей Колхиду, была пустынной, словно солнечная сторона Меркурия.