Припав к иллюминаторам, напряженно всматриваемся в проплывающую под крылом желто-бурую выжженную поверхность Устюрта. По правому борту синеет Аральское море, прямо под самолетом — плато, обрывающееся к морю стометровой белой известняковой стеной, а на самой кромке узкой береговой полосы ощерились серые клыки скал, словно охраняющие затерянный мир Устюрта...

Если бы правила рыцарской геральдики были приняты еще в эпоху античности, то, без сомнения, у Древнего Рима был бы герб, и его следовало бы считать первым гербом Италии.

Свидетельства фольклорного и исторического характера подтверждают: до тех пор, пока мы будем бояться смерти и пока нам придется приспосабливаться к этому страху, в обществе всегда найдется место для колдуна и священника, соперничество которых уже давно стало менее острым благодаря тому, что они сошлись в презрении и ненависти к общему врагу — ведьме.

Сегодняшние читатели едва ли знают писателя Федора Крюкова. Ни в Советском энциклопедическом словаре, ни в Энциклопедическом литературном словаре мы не найдем даже упоминания о нем. Правда, сейчас это незаслуженно забытое имя начали вспоминать...

«Все попытки разглядеть что-либо с шаткого бамбукового насеста на высоте около 120 метров от нижнего уровня Тигровой пещеры тщетны. Кругом кромешная тьма. Гулким эхом отдается щебетанье тысяч стрижей саланган, гнездящихся под сводами огромного подземелья».

Впервые я услышал об этом растении от моего знакомого Бегенча Мергенова. Рассказывая о всяких редкостях своего края, он упомянул и о полезных травах, которые издавна собирали старые туркмены.

Продолжение. Начало №№ 1—2 за 1981 год, № 1 за 1982 год

Директор совхоза «Бахарден» Агаджан Язклычев познакомил меня со стариком в халате и огромной туркменской шапке. Мелкие морщинки, начинаясь от глаз, веером расходились по его лицу. Казалось, оно всегда светится улыбкой, хотя старик был серьезен...

История эта началась поздней осенью 1760 года, когда подполковник Якутского полка Федор Христианович Плениснер не без трепета вошел в кабинет всесильного губернатора Сибири Федора Ивановича Соймонова...

Несколько лет назад в Англии вышла книга Эрика Мэпла «Колдовство», где автор попытался собрать воедино все, что известно сегодня о ведьмах и их ремесле. Мы предлагаем вниманию читателей несколько отрывков из этой книги...

Где-то схватил воспаление десны. Ночью ломило со страшной силой. Странный будильник во мне выработался — опять проснулся на восходе солнца. Но диска не видно: облачность. Ярко-алая заря растеклась по всему горизонту, заполнив и наш дверной проем.

Все мы знаем, что женщина Востока угнетена, носит паранджу и платье до пят, ее права урезаны, во многих странах она не может водить машину и вынуждена хранить деньги в специальных женских банках.

Однажды, просматривая старые номера журнала «Морской сборник», я увидел странную карту, где все, даже название ее — «Голубиная карта», — заключало в Себе тайну. Как голуби, обыкновенные, мирные птицы, подумал я, могут быть связаны с морскими сражениями и неприятельскими эскадрами?

Репутация у косаток такая же черно-белая, как и шкура: их считают беспощадными убийцами со склонностью к людоедству, но в то же время они — признанные шоу-звезды, вызывающие неизменный восторг публики в океанариумах.

Дверь за мной бесшумно закрылась. Я оказался в маленьком коридоре, где одна стена была сплошь из зеркал цвета бронзы. Возникло ощущение, что за мной следят из мрачной глубины этого Зазеркалья.

Смеркалось, когда автобус остановился в центральной — самой сухой! — части Вилкова. Отсюда расходятся во все стороны каналы и канальчики — на добрую сотню километров, не меньше.

Речка Шемокса, приток Северной Двины, не спеша течет мимо березовых и еловых перелесков по зеленым заливным лугам. Смотрятся в ее глубокие зеркальные омуты потемневшие от времени избы деревень с резными коньками на крышах. Здешние жители испокон веков славились столярным и плотничьим мастерством, искусными изделиями из бересты.

Неподалеку от Новых Гебрид и Новой Каледонии расположен небольшой остров. Площадь его всего двенадцать гектаров, а название — Матью. Несмотря на малые размеры, остров нанесен на все карты южных морей. В этом нет ничего удивительного. Удивительно другое: в разных атласах страна — владелец острова — обозначена по-разному.

Археология всегда была для меня не «наукой о древностях», как точно переводится это слово, а «наукой о прошлом», причем прошлое включало в себя не только историю человеческого общества, но и историю биосферы в целом. В наше время все больше исследователей приходят к мысли, что разных наук со многими целями нет, существуют лишь аспекты единой науки, цель которой познать мир и человека в их единстве.

Глава из книги «За легендой и былью вослед» которая выходит в издательстве «Мысль» в 1982 г.

...Рассказывая о боях в районах Глебовки, Молдаванского, на перевале Волчьи Ворота, Л. И. Брежнев отметил мужество морской пехоты, сдерживающей при поддержке артиллерийской батареи старшего лейтенанта В. И. Лаврентьева в несколько раз численно превосходящего противника. Подвигу этой батареи посвящается наш очерк.

В № 1 журнала «Вокруг света» за 1978 год был напечатан очерк Ю. Пересунько «Забытый гул погибших городов...». Сегодня мы возвращаемся к теме Херсонесского музея и к имени С. Ф. Стржелецкого в связи с тем, что прочитаны, узнаны новые подробности спасения херсонесских сокровищ культуры во время Великой Отечественной войны.

Перелистывая подшивки первых номеров журнала «Вокруг света» я наткнулся на очерк «Странствования по Мексике», в котором рассказывалось об экзотичной и малоизвестной стране Нового Света. Маршрут «странствий» автора пролегал через город Гуанахуато. Значит, можно сравнить, каким предстал он перед взором путешественника в те далекие времена и что довелось там увидеть мне почти 120 лет спустя.

Продолжение. Начало в № 7, 8.

К Вакилю Шугаюпову меня привело сообщение в областной газете, где говорилось, что уфимский художник получил авторское свидетельство на изобретение... курая. Честно говоря, заметка обескураживала: как можно изобретать то, что давно известно?