Слон Жюля Верна: как в Нанте чтят и развивают наследие «отца» научной фантастики

Жюль Верн — один из «отцов» научной фантастики. Его также можно назвать и одним из тех, кто задал тон эстетике стимпанка. На родине писателя, в Нанте, его наследие не только бережно хранят, но и успешно развивают весьма причудливым образом.

Дом родной: исчезнувший остров

Нант, город с двухтысячелетней историей, стоит на Луаре, самой длинной реке Франции; отсюда до Атлантического океана километров шестьдесят. В центре — несколько островов; в старину было больше. Улица, по которой я иду, когда-то пролегала по острову Фейдо, куску суши между двумя рукавами Луары и ее притока Эрдры.

Здесь, рядом с оживленным портом, селились богатые судовладельцы и торговцы. Нынешний Фейдо уже лет сто не остров. Гудков пароходов, скрипа кранов и брани грузчиков в порту больше не слышно. В период между двумя мировыми войнами набережные Эрдры и Луары были засыпаны, а реку заставили течь южнее, через рукав Мадлен — чтобы обезопасить город от наводнений. Порт же сместился западнее, чуть ближе к океану.

Но до реки все равно рукой подать, а вдоль улиц рядами выстроились каменные особняки XVII–XVIII веков. Их возводили добротно — некоторые на деревянных сваях. Многие дома, построенные на заболоченных берегах, дали осадку, и классическая линия высоких окон и дверей курьезно поломалась. Но они держатся, подпирая друг друга; на фасадах гримасничают лепные рожицы-маскароны.

Подхожу к одному из таких старинных зданий на улице Оливье де Клиссона. Скромная мемориальная доска на стене сообщает: «8 февраля 1828 Жюль Верн, романист, предвестник современных открытий, родился в этом доме». Дом принадлежал семье матери будущего писателя: Софи Аллот де ла Фюи происходила из аристократической семьи мореплавателей и судовладельцев с шотландскими корнями. Отец, Пьер Верн, был юристом при Апелляционном суде.

Учиться на адвоката в Париж отправится и сам Жюль, но его детство и юность пройдут в Нанте. Попасть в дом нельзя: это частное владение, но можно проникнуться духом времени, в котором рос автор знаменитых «Детей капитана Гранта», «Двадцать тысяч лье под водой» и «Вокруг света за восемьдесят дней», гуляя по улицам с хорошо сохранившейся архитектурой.

Пересекаю трамвайные пути, по которым скользит ультрасовременного вида состав; две минуты ходу — и я возле другого старинного здания, куда семья Жюля Верна перебралась через год после его рождения. Арочные окна, синяя дверь, еще одна бронзовая мемориальная табличка: «Жюль Верн ребенком жил здесь с 1829 по 1840».

Если пройти еще минут пять, мимо неоготической церкви Святого Николая, — в том месте, где улица Лестницы, рю де-л’Эшель, и впрямь превращается в лестницу, обнаруживается огромный мурал. Портрет Жюля Верна, порт с кораблями и железной дорогой и причудливые летательные аппараты из его книг. Две области его творчества, приключенческая и фантастическая, тесно переплетаются.

По словам самого писателя, романтикой дальних странствий его заразило детство по соседству с полноводной рекой: «Я жил в суете большого торгового города, отправной и конечной точки многих дальних путешествий. Я будто снова вижу эту Луару, многочисленные мосты, соединяющие ее рукава, ее забитые грузами набережные под сенью высоких вязов; двойной колеи железной дороги и трамвайных линий здесь еще нет. Корабли стоят у причала в два-три ряда. <…>. Как же я хотел пройти по шаткому трапу, соединявшему корабль с причалом, и ступить на палубу!»

Я спускаюсь на набережную Фосс, самую длинную в старом Нанте, и иду вдоль северного рукава Луары — Мадлен. На реку смотрят дома судовладельцев и негоциантов: их корабли швартовались когда-то прямо под высокими окнами их же домов. Французский классицизм перемежается послевоенной архитектурой ХХ века.

У набережной красуется трехмачтовый барк «Белем» — легендарный корабль, который когда-то доставлял в Нант какао из Бразилии и ром и сахарный тростник с Антильских островов. Теперь, отреставрированный, он служит учебным кораблем, а скоро повезет из Афин в Марсель олимпийский огонь для летних Игр 2024 года. «Белем» — современник Жюля Верна; его построили в 1896 году.

Музей: дорога в профессию

От Луары, мимо бронзовых скульптур капитана Немо с секстантом в руках и мечтательного мальчика Жюля Верна на лавке, я поднимаюсь на холм Святой Анны, к элегантному зданию с башенкой. Выбеленный фасад, крыша из черного сланца, красным кирпичом обложенные окна. В 1978 году, к 150-летию со дня рождения писателя, муниципалитет Нанта открыл в этом особняке, построенном в начале 1870-х, Музей Жюля Верна.

— Знаете, — говорит смотритель, — а ведь он сначала считал, что его призвание — поэзия и театр. Жюль с пятнадцати лет носил с собой блокнот, чтобы записывать тексты для семейных мероприятий.

Признание Жюля Верна как автора приключенческих романов случилось в 1863 году, когда вышла его дебютная книга «Пять недель на воздушном шаре» о путешествии троих смельчаков в Африку на этом нетривиальном транспортном средстве. Это был успех: тираж в 2000 экземпляров разошелся стремительно. Всего при жизни автора их продано 76 000.

Опубликовавший роман издатель Пьер-Жюль Этцель заказывает писателю все новые произведения для серии «Необыкновенные путешествия», в которой есть где развернуться фантасту и футурологу. Музей оставляет ощущение, будто творческой фантазии Жюля Верна тесно в витринах и залах. Впрочем, у властей города есть планы переселить коллекции и фонды в более вместительное здание бывшего мукомольного завода неподалеку; его видно с террасы.

Здесь экзотические растения — банановые деревья, папирусы, аралии, лотосы вольготно соседствуют с более привычной местной флорой. Его собираются расширять вдвое, на всю территорию карьера; устроят водоем для купания, на скалах добавят большую виа феррата для альпинистов: пусть дух приключений витает в центре Нанта.

«Наша идея — погрузить посетителя в другую среду, устроить ему небольшое путешествие», — говорил о дальнейших планах дизайнер сада Лоик Марешаль. Сад-телепорт, быстрее самолета.

«Машины острова»: «паровой» слон

Еще один «телепорт», на сей раз в фантастические миры, тоже находится в центре города — на острове Нант посреди Луары. Это парк «Машины острова». Я в роли гида веду туда веселую компанию: две семьи с детьми, приехавшие посмотреть на местные чудеса.

Арт-директор проекта Франсуа Деларозьер много лет конструировал гигантских марионеток для шоу уличного театра Royale de Luxe (который теперь тоже базируется в Нанте). Он создавал великанов и механических животных, для управления которыми нужна целая команда, и его творения украшают театрализованные шествия в разных городах мира.

В 1999 году Деларозьер основал компанию La Machine вместе с единомышленником, Пьером Орефисом, который стал ее директором. А с 2005 года начинается история проекта «Машины острова». Архитектор Александр Шеметофф по заказу властей Нанта занимался реорганизацией городского пространства на острове, на судоверфях и складах которого когда-то кипела жизнь, а в конце XX века территория пришла в упадок.

Появилась идея организовать на месте верфи парк необычных машин и каруселей. Деларозьера и Орефиса давно вдохновляли творчество Жюля Верна и неукротимый инженерный гений Леонардо да Винчи, изрисовавшего тетради чертежами фантастических машин, а тут выпал шанс воплощать задумки на родине писателя, на острове, который еще помнил славное индустриальное прошлое города. Как сказал Пьер Орефис: «Мы здесь для того, чтобы заставлять людей мечтать».

Первым детищем проекта стал гигантский слон высотой 12 метров, созданный в 2007 году. 50 тонн стали, дерева и дюритов — и все это движется! У слона ни много ни мало — 450 лошадиных сил!

Поднимаемся по лестнице на спинку механического гиганта — добро пожаловать «на борт», медам-месье. Где лучше расположиться — на слоне или в слоне? Можно спуститься в деревянно-металлическое нутро и выйти на два боковых балкона или остаться на спине — в люльке под балдахином, на высоте четырехэтажного дома.

И вот слон завелся, для разминки шевелит ушами, поводит хоботом и, медленно переставляя ноги, выходит из ангара. Разноязыкая толпа с телефонами окружает чудо техники. Слон идет, крутя головой и водя хоботом, как пожарным брандспойтом. Мы едем!

Я чувствую себя мальчишкой, внезапно попавшим в африканскую саванну, и одновременно ученым-первопроходцем в пробковом шлеме. Слон то и дело трубит, пускает пар и обдает зазевавшихся зрителей облаком капель или струей воды. Прохожие вскрикивают, дети прыгают в восторге…

Приводные механизмы и гибридный мотор находятся в задней части тела слона. Управляет ими машинист, сидящий в кабинке спереди. Он жмет на рычаги и кнопки, играя с публикой и направляя механического зверя. Слона приводят в движение 62 цилиндра, 46 из которых гидравлические, 6 пневматические и 10 газовые. При этом он так естественно шагает, так двигает ушами и веками, что кажется живым.

Как там у Жюля Верна в «Паровом доме»? «…Если бы какой-нибудь любопытный осмелился положить руку на огромное животное, все бы тотчас же объяснилось. То был всего лишь волшебный обман зрения, изумительная имитация, сохраняющая видимость живого слона даже вблизи. На самом деле этот слон был сделан из стального листа и скрывал целый дорожный локомотив».

Слон привозит нас к трехэтажной «Карусели морских миров». Она огромная, еще выше механического животного, и у нее три уровня: «водный» мир, «глубинный» и «придонный». Каких только причудливых конструкций там нет: крабы, рыбы, каракатица, моллюск-наутилус — и подводный аппарат, напоминающий о «Наутилусе» капитана Немо из «Двадцати тысяч лье под водой»…

Глаза горят и у детей, и у взрослых. Смотритель, поймав очередной любопытно-восторженный взгляд, подталкивает нерешительного пассажира к морскому змею. Помогает забраться, показывает, на что жать и за что дергать, чтобы голова шевелилась и пускала пар из пасти. Аниматор с балкончика объявляет: «Уважаемые посетители! Просьба пристегнуть ремни, погружение начинается!» Водяные монстры начинают двигаться по кругу все быстрее и быстрее, вверх-вниз, дети и взрослые хохочут, жмут на рычаги, с энтузиазмом крутят педали.

После карусели идем к «Галерее машин». Здесь, в ангаре с высоким потолком, среди живой зелени «обитают» разнообразные механические создания. Вот ползет по ветке автоматон-ленивец. Вот гигантская колибри машет механическими крыльями.

Завораживает, что манера двигаться каждого из этих существ точно подхвачена у живых прообразов: огромная гусеница, которой с сосредоточенным видом управляет сидящий у нее «на хвосте» малыш, почти складывается пополам на каждом шаге; перебирает восемью ногами монстр-паук; под самую крышу ангара взмывает механическая цапля с несколькими пассажирами, помахивая трехметровыми крылами и покрикивая.

Чтобы покататься на удивительных созданиях, не нужен отдельный билет; надо лишь встать поближе к аниматору в синей форме и, когда объявят посадку, не стесняться и вызваться в наездники.

Выйдя из галереи, отправляемся смотреть четвертое чудо «Машин острова» — мастерские, где вся эта незаурядная механика рождается в руках конструкторов компании La Machine. С двух террас высотой в семь с половиной метров мы наблюдаем за работой мастеров, колдующих над новыми созданиями по чертежам в духе да Винчи. В ход идут сталь, кожа, разные породы дерева, стекло, ткани, медь, латунь, цинк, сусальное серебро и золото, нержавеющая сталь, пергамент…

«Мы предпочитаем благородные материалы, — объясняют сотрудники. — Со временем они приобретают уникальную патину и становятся почти живыми». И стиль, и исполнение, и тематика проекта выдержаны в духе стимпанка — ретрофутуристического жанра, поклонники которого испытывают особый пиетет к автоматонам и паровым машинам, Жюля Верна считают одним из культовых писателей, а его книги — источником вдохновения.

Таким образом, вся история создания фантастических существ и аппаратов «Острова машин», их испытаний и обретения ими своего места в проекте проходит в прямом смысле на глазах посетителей. Образец собирают здесь, в мастерских, «обкатывают» в «Галерее».

Я сам лет 12 назад оседлал там каракатицу, а теперь моя «старая знакомая» «работает» на «Карусели морских миров». Многие нынешние создания из «Галереи» предназначались для грандиозного, 32 метра высотой и 50 в диаметре, «Дерева цапель» из металла и живой зелени, которое должно было стать частью Необыкновенного сада. Но этот проект закрыли, как слишком уж дорогостоящий, и лишь одна его гигантская экспериментальная ветка тянется вдоль фасада сувенирного магазина.

Увы, не все мечты сбываются. Но есть вполне не иллюзорные шансы, что изобретательный коллектив проекта La Machine еще что-нибудь придумает.

_{Фото: GUILHEM VELLUT; JACQUES LOIC; SHUTTERSTOCK / FOTODOM; DR TONY SHAW; SHUTTERSTOCK / FOTODOM; MUSÉE JULES VERNE; JEAN-DOMINIQUE BILLAUD; JEAN-DOMINIQUE BILLAUD; SHUTTERSTOCK / FOTODOM}

_{Автор: Андрей Бердник, профессиональный гид и переводчик (https://gid-france.ru/)}

_{Материал опубликован в журнале «Вокруг света» № 1, февраль 2024}