Мнение: «Стопроцентный запрет вряд ли сработает». Как бороться с растущим спросом на алкоголь в России

Денис, автор канала «Пьяный мастер»:

Создается впечатление, что в России стартовала очередная государственная антиалкогольная кампания. Официально ничего подобного перестроечному «сухому закону» 1985 года нет. Тогда, напомню, все началось с Постановления ЦК КПСС «О мерах по преодолению пьянства и алкоголизма, искоренению самогоноварения» — государство сократило объем производства алкоголя (а в СССР все официальное производство было государственным), ужесточило наказания для потребителей.

Выросли штрафы за распитие или появление в нетрезвом виде в общественном месте, за появление пьяным на работе начали увольнять по статье, и с такой записью в Трудовой было сложно потом найти себе приличную работу. В прессе пропагандировали безалкогольные свадьбы. В южных регионах вырубали виноградники, а винзаводы переориентировали на производство соков.

Сейчас формально ничего такого нет. Да, есть некий «план мероприятий по реализации Концепции сокращения потребления алкоголя», подготовленный Минздравом и утвержденный Правительством. Но в нем не предусмотрено никаких радикальных мер или решений, меняющих правила игры на алкогольном рынке.

Там больше речь о профилактике, например:

• убрать алкоголь из прикассовых зон,

• запретить скидочные акции, чтобы сократить число спонтанных покупок и не соблазнять лишний раз покупателей,

• повысить доступность медицинской помощи для людей с зависимостью.

Но, тем не менее, мы видим, что даже без драконовских указов федерального уровня тренд на борьбу с потреблением алкоголя все же объективно есть. В Вологде местный губернатор Филимонов принял решение ограничить розничную продажу алкоголя в будни двумя часами.

В Госдуме и недели не проходит без внесения самых экстравагантных законопроектов — например, необходимости оформить разрешение на покупку алкоголя на Госуслугах, для чего потребуется предоставление справки из наркодиспансера или введение ответственности за дарение алкоголя. Тренд есть, его глупо отрицать.

И это в некотором роде удивительно — ведь все последние годы Минздрав заявлял о беспрецедентном снижении уровня потребления алкоголя в России. Почти в два раза — с 14 до 8 литров на душу населения с 2010 года! Эти же цифры приводил и президент Путин в обращении к Федеральному собранию весной 2024 года.

И возникает естественный вопрос: если у нас потребление так стремительно и рекордно снижается, то к чему все эти отдающие паникерством меры? И что происходит в Вологодской области, глава которой объяснил введение беспрецедентно жестких ограничений (такие действуют только в Чечне) чуть ли не гуманитарной катастрофой в регионе, связанной с ростом алкоголизации населения.

Как может произойти гуманитарная катастрофа, если потребление снизилось в два раза? А что тогда происходило в 2010 году, когда пили в два раза больше? Или Вологодская область — какая-то аномальная алкозона, не попадающая под тренды официальной статистики?

Правда, в 2024-м Минздрав нехотя признал, что темпы потребления выросли. Но все равно озвученные министром Мурашко 8,5 литра в год чистого этанола на душу населения — по мировым меркам можно считать довольно умеренным уровнем алкогольного потребления. Это меньше, чем практически в любой стране ЕС, меньше, чем в США, Австралии, ЮАР.

В момент объявления Горбачевым «сухого закона» в 1985-м уровень потребления был куда выше — 10,5 литра спирта в год на человека, включая традиционно малопьющие среднеазиатские республики и не учитывая объемы нелегально произведенного самогона.

Да и социально-демографическая ситуация в стране не способствует росту употребления. Средний возраст населения России увеличивается. С возрастом люди естественным образом снижают потребление алкоголя — здоровье уже не позволяет пить много. Достигшие легального возраста покупки алкоголя представители поколения Z, как отмечают многочисленные исследования, гораздо более равнодушны к спиртному, чем их предшественники.

Тут несколько причин — и тренд на здоровый образ жизни, и выросшее число иных, не связанных с алкоголем развлечений, и снижение роли алкоголя как инструмента социальной коммуникации. Новому поколению для общения теперь не обязательно идти куда-то в бар, все можно сделать онлайн не выходя из комнаты.

И теперь вовсе не обязательно пить для храбрости перед тем, как подойти и познакомиться с девушкой, как это делали их родители. Для того чтобы свайпнуть в приложении знакомств, мужества нужно куда меньше. Да и визуально число пьяных людей на улицах как будто снизилось. Нет, они не исчезли совсем, но лет 15 назад их точно было больше.

Так в чем же причина развернувшейся на наших глазах борьбы с пьянством? Сложно дать однозначный ответ. Понятно, что ряд анонсированных инициатив никогда не будет реализован на практике. Их авторы просто ловят хайп на популярной теме и пытаются попасть в заголовки медиа. И, может быть, тем самым продлить свое пребывание в Госдуме.

Например, автор большинства жестких антиалкогольных инициатив, депутат Султан Хамзаев, помимо введения разнообразных алкозапретов, предлагал чипировать чиновников, отдыхавших в недружественных странах, запретить изучение английского языка в школах, выкупать новорожденных детей у россиянок, которые собирались делать аборт.

Однако вологодский эксперимент, получивший народное название «полусухой закон», судя по всему будет проведен. Вероятно, он был согласован на федеральном уровне и станет рассматриваться как пробный опыт. В случае успеха его могут распространить и на другие регионы. В случае неудачи ответственность возложат на губернатора Филимонова.

А неудача вполне вероятна. И даже катастрофа. Несложно предположить, что если в Вологодской области алкоголь можно будет легально купить только два часа в день, тут же возникнут сервисы по круглосуточной продаже. Они есть и сейчас, но их клиенты — это те, кто пил ночью и захотел добавки. Таких людей все же не так много. А теперь подобные услуги окажутся востребованными у половины взрослого населения региона! Спрос всегда рождает предложение, так работает рынок.

И в существовании подобной схемы есть очевидная опасность — покупая алкоголь с рук у неизвестного курьера, невозможно гарантировать безопасности продукции внутри бутылки. И нельзя исключать ситуации, что те, кто в результате вологодского эксперимента потеряют деньги, попытаются завершить его радикальным образом — подсунуть на этот нелегальный рынок партию водки из метилового спирта. А что будет дальше — мы уже неоднократно видели во многих регионах страны. Не хочется думать о плохом, но и закрывать глаза на такие риски тоже безответственно.

Но даже если все останутся живы, эффективность подобных мер не кажется очевидной. Если речь идет о спасении жизни и здоровья людей, страдающих от алкогольной зависимости, то сокращение времени продажи спиртного вообще не будет играть никакой роли. Зависимые люди, разумеется, найдут время и для легальных покупок в разрешенный отрезок, и способы для того, чтобы приобрести алкоголь нелегально.

Сложно сказать, во что выльется нынешняя антиалкогольная кампания. Но ее нынешние инициаторы должны помнить, что после первого сухого закона, введенного в 1914 году, распалась Российская империя, а после второго — в 1985-м — Советский Союз.

Совпадение? Может, и совпадение. Но найдутся ли те, кто захочет проверить это на практике?

Никита, автор пивного телеграм-канала «Бирвария»:

Сейчас время неспокойное, происходит гораздо больше стрессовых ситуаций. Это еще со времен коронавируса тянется. Люди теряют работу, бизнес, многие ощутили тяготы и лишения. Поэтому спрос на алкоголь вполне логичен.

Тренд на борьбу с алкоголем в России заметен уже давно: потихонечку гаечки закручиваются — очень, очень аккуратно, но поступательно. Постоянно происходят какие-то мероприятия, направленные на то, чтобы алкоголь стал не то что недоступным, но чтобы он, как минимум, стал дорогим. А вот в этом есть как свои плюсы, так и минусы.

Очень радует, что большое количество активных борцов за трезвость, общественных организаций Госдума не поддерживает, потому что все-таки у нас сухой закон никто вводить не собирается. Но все равно — повышаются акцизы, усиливаются меры контроля в виде системы честного знака. Это все влияет на себестоимость алкоголя и на конечную цену алкоголя для потребителя. Соответственно, пить становится довольно дорого.

После ситуации с «Мистером Сидром», когда погибли десятки людей, усилились проверки предприятий, которые производят алкоголь. И это тоже в какой-то степени хорошо, а в какой-то — плохо, потому что пришли не только к тем, кто бодяжит всякую дрянь. Пришли еще и к добросовестным участникам рынка, которых не закошмарили, конечно, но привнесли кучу неудобств в их работу.

Борьба за трезвость — это, с одной стороны, хорошо, потому что действительно большое количество людей теряет человеческий облик по причине чрезмерного употребления. С другой, я считаю, что параллельно с ограничительной деятельностью должна проводиться образовательная.

Опять же, вспоминая ситуацию с «Мистером Сидром»: это произошло не только из-за того, что был какой-то злой производитель, который бодяжил отвратительную штуку, от которой умирали, но еще из-за отсутствия образования. Люди не совсем понимали, что они пьют, не понимали, что нельзя покупать такие вещи — не бывает сидра по шестьдесят рублей.

Повторюсь: мне кажется, должна происходить образовательная деятельность. Возможно, через блогеров. Например, я в своем блоге говорю про разумное потребление, отсечение отвратительного, невкусного, вредного, чтобы люди понимали, какие вещи нельзя покупать, чтобы люди разумно относились к выбору алкоголя, который у них вечером стоит на столе, чтобы люди знали, как производятся те или иные вещи.

Стопроцентный запрет вряд ли сработает. Это как в детстве: если ребенку что-то запретить, то для него запретный плод станет сладок. Здесь то же самое. С точки зрения государства нужно проводить деятельность, направленную на повышение уровня грамотности людей, которые употребляют алкоголь.