Как научиться принимать свое тело и его особенности

Публикуем отрывок из книги Кэтрин Холт «Принимай свое тело и его особенности: Работа с эмоциями, триггерами, комплексами, прошлым опытом», главу «От ненависти к своему телу до обретения себя».

Почему мы не принимаем свое тело?

Причины неприятия собственного тела — глубоко личные и в то же время культурно обусловленные. В этом разделе мы не стремимся дать исчерпывающее объяснение этому феномену, а лишь обозреваем общие темы, связанные с неприятием тела: переживание травмы, объективация, обесценивание наших чувств и потребностей окружающими, а также процветающие во многих культурах и семьях фэтфобия и предубеждения против полноты.

От «Травм» до «травм»

Если мы страдаем от неприятия собственного тела, вероятно, мы пережили нарушение связи с ним. Степень этого нарушения могла быть любой — от травматичной до едва уловимой, обыденной. Травматичная часть этого спектра включает сексуальное и физическое насилие, а также болезни.

Такие события можно назвать «большими» травмами, или «Травмами» с большой буквы. Переживание насилия может запустить процесс отчуждения от себя и своих эмоций. Без должной поддержки травматический опыт способен привести к пожизненному отключению от тела и его неприятию.

На более обыденной стороне спектра мы сталкиваемся с «нормальной» объективацией тела и гиперфокусом на его внешности со стороны окружающих — ежедневными чужими суждениями о телах и ожиданиями: как мы должны выглядеть, что делать и чего достигать.

Такой опыт можно считать «малыми» травмами, или «травмами» с маленькой буквы. Может показаться странным относить повседневные переживания к потенциально травматичным, но постоянная объективация тела способна порождать постоянное болезненное наблюдение за собой и нарушать внутреннюю осознанность.

Иными словами, ощущение, что на нас смотрят, отвлекает и угнетает, и мы можем впитывать его, начиная пристально следить за собой, осуждать себя и в результате чувствовать отчужденность от собственного тела.

Объективация и тело

Ученые-феминистки первыми осознали влияние, которое сексуальная объективация женщин может оказывать на их психологическое здоровье и самоощущение. И хотя основное внимание уделялось женскому опыту, объективация — отношение к человеку и обращение с ним как с предметом, при котором определенные части тела или телесные процессы ставятся выше его целостной личности и человечности — затрагивает как мужчин, так и женщин с любым типом телесности.

Когда человек объективируется, его тело и личность разделяются; он низводится до своей внешности и лишается голоса как автономное существо, обладающее способностью действовать и контролировать собственный выбор. Иначе говоря, в нем видят не личность с индивидуальными желаниями и способностью к осмысленным поступкам, а объект, предназначенный для рассмотрения и удовлетворения других.

Это осознание легло в основу дальнейших исследований самообъективации — процесса, в ходе которого люди начинают воспринимать себя как объекты из-за того, как на них смотрят окружающие или общество в целом. Самообъективация чревата серьезными психологическими последствиями — от повышенной склонности к депрессии и тревоге до снижения уверенности в своих когнитивных способностях.

Объективация и самообъективация также уменьшают осознанность, заставляя больше думать о теле, чем прислушиваться к нему и чувствовать его. Это влечет за собой множество рисков для психического здоровья, включая расстройства пищевого поведения.

Вспоминаете ли вы моменты, когда чувствовали себя объективированным, — моменты, когда ваше тело, а не мысли, чувства или поступки оказывалось в центре чужого внимания и поведения? Были ли эти эпизоды единичными или проявлялись как некий жизненный паттерн? Как этот опыт, каким бы он ни был, повлиял на ваши отношения с собственным телом? ______________________

Недостаток «настроя» в отношениях:
забота на начальных этапах и неприятие тела

Еще один существенный фактор, подрывающий мир с собственным телом, — это отсутствие достаточного «настроя» со стороны нашей культуры, семьи и близких в юном возрасте. Настрой — это «кинестетическое и эмоциональное ощущение другого человека», которое, по сути, позволяет нам почувствовать себя понятыми.

Проще говоря, когда кто‑то настраивается на нас, мы чувствуем, что этот человек распознает и принимает наши эмоции. Осознание, что нас понимают, помогает сосредоточиться на себе, и мы начинаем «чувствовать» душевные переживания и телесные ощущения, не убегая от них.

Если же, как это происходит со многими, нас не понимают — если наши эмоции и потребности обесцениваются, отвергаются или игнорируются, явно или исподволь, — мы не учимся сосредоточиваться на своем теле, вмещающем наши чувства.

Представьте, например, что вы только что пообедали, но все еще ощущаете голод. Вообразите, какова была бы ваша реакция на эту фразу: «Ты что, все еще голоден? Давай найдем чем перекусить, чтобы продержаться до ужина» — и какая — на эту: «Ты что, все еще голоден? Ты же только что поел!» Это очень простой пример, но первая фраза отражает понимание и отклик на физическую потребность — ваш голод, в то время как вторая преуменьшает и отвергает ваше переживание.

Неоднократное обесценивание, выраженное второй фразой, способно породить внутренний разрыв между возникающими у нас чувствами и нашей способностью ощущать их, удовлетворять стоящие за ними потребности и двигаться дальше. Это своего рода, повторюсь, «расчленение».

Неприятие часто сопряжено с потерей контакта с телом и его сигналами, такими как голод, насыщение и даже физическая боль. А эта потеря контакта мешает нам понимать, что нам на самом деле нужно. И, будучи не в состоянии осознать свои потребности, мы часто обращаемся за руководством к внешним правилам наподобие диет, чтобы понять, как заботиться о своем теле.

Недостаток адекватного эмоционального отклика со стороны близких может помешать развитию внутренней настройки на собственное тело и эмоции, которую обычно поощряет забота о себе. Я сейчас говорю в первую очередь о близких, но сходные проблемы могут возникать и из-за разобщенности культуры — когда человек нигде не чувствует себя как дома, даже в собственном теле, поскольку глубоко оторван от родной земли с ее культурными ритуалами.

Как окружающие реагировали на ваши эмоции, когда вы росли? Что обычно происходило, когда вы боялись, тревожились, злились или грустили? Помните ли вы моменты, когда вас утешали и успокаивали? ______________________

А как люди реагировали на ваши физические потребности? Что обычно происходило, когда вы были голодны, испытывали боль или усталость? ______________________

Как вы думаете, какое влияние этот опыт оказал на ваши отношения с собственным телом? Помог ли он вам ощутить спокойствие и непринужденность или, напротив, напряжение и отчуждение от своего тела? ______________________

Фэтфобия и предубеждения против полноты

Нельзя говорить о пути к принятию своего тела, не упомянув тень фэтфобии, маячащую на горизонте. Страх перед полнотой — главное препятствие на пути к ощущению гармонии с собственным телом.

С полнотой часто связаны определенные мысли: ее используют для обозначения лени, безнравственности, недостатка самоконтроля и нечистоплотности. С другой стороны, стройность ассоциируется с дисциплинированностью, опрятностью, умением владеть собой и воплощает «белый протестантский идеал».

О стремлении к стройности и красоте написано немало, но куда меньше — о том, как страх перед полнотой мешает нам обрести мир с собственным телом. Важно понимать, что полнота и страх перед ней — ключевые преграды на пути к воплощенности, а также осознавать, как легко нам бывает усвоить связанные с полнотой стигматизацию и дискриминацию.

Хочу пояснить: я использую слово «жир» не как обозначение патологии, а как простое описание и как попытку вырвать его из лап фэтфобии и ее культуры. Кроме того, это слово позволяет наглядно показать порождаемые им эмоциональные реакции. Слово «жир» несет глубокий смысл, выходящий за пределы физического тела, включая очень реальную дискриминацию полных людей.

С полнотой связано столько мощных проекций, что общество приучает нас бояться не только ее, но и собственного тела. Однако в конечном счете и полнота, и худоба имеют символический и буквальный аспекты. Как ни парадоксально, ключ к исцелению — то, что мы больше всего подавляем и чего больше всего боимся. Страх полноты не исключение.

Чтобы проиллюстрировать эту мысль, приведу несколько типичных высказываний, которые я слышу на психотерапевтических сессиях от людей, преодолевающих неприятие собственного тела.

Когда я спрашиваю, чем именно их пугает идея прислушаться к своему телу, они отвечают: «Я никогда не перестану есть», «Я буду занимать слишком много места», «Я растолстею» (или — «Я стану еще толще»), «Я перестану помещаться на сиденье в самолете».

Если покопаться глубже, за этими страхами часто обнаруживаются опасения занимать пространство, проявлять самостоятельность, звучать в полный голос и идти на здоровый риск. Они могут скрывать тоску, горе, желание, чтобы все было иначе, — и бремя этих желаний ложится на тело. Зачастую, по-настоящему задумавшись, что значит жить в своем теле, мы сталкиваемся с глубинными страхами перед полнотой — тем, что она символизирует и что скрывает.

Чтобы научиться слушать свое тело, нужно научиться распознавать сигналы голода, насыщения, потребности в отдыхе или движении.

Но тело и разум неизбежно восстают против ограничений, особенно если они служат наказанием, подавлением тех аспектов нашей личности, которые мы считаем «плохими» или «неправильными». Как ни парадоксально, чрезмерный контроль может привести к полной его потере — точно так же, как строгие диеты неизбежно заканчиваются перееданием.

В психотерапевтической практике крайне редко встречается переедание без предшествующих ограничений. Если человека беспокоит склонность к излишнему потреблению пищи, мы начинаем не с того, как ее обуздать, а с выяснения причин и обстоятельств, при которых возникают ограничения в еде.

Страх полноты порождает страх собственного тела и всего, что с ним связано: телесного голода, желаний и потребностей, которые уходят корнями в инстинкты и хтоническую сферу жизни. Эта сфера связана со всем земным и по-человечески несовершенным, с подсознанием и тем, что мы не можем контролировать в себе. Налаживание отношений с собственным телом часто означает столкновение со страхами полноты, голода, сытости и желания.

Навязчивые мысли о теле и еде можно рассматривать и с точки зрения соматической травматической психологии — отрасли, которая изучает телесные реакции на травму наряду с когнитивными и эмоциональными. Согласно этому подходу, неприятие тела порождает защитные диссоциативные состояния, в которых мы отделяем себя от пугающих эмоций, потребностей и побуждений.

Это еще один способ «расчленить» себя. Страх полноты подпитывает эту диссоциацию, маскируя наш страх перед более глубокими ощущениями и чувствами, особенно гневом, тоской и творческими порывами.

Учитывая все вышесказанное, задумайтесь: какие ассоциации вызывает у вас слово «толстый»? Они положительные, отрицательные или нейтральные? Откуда взялись эти ассоциации — из школы, семьи, СМИ, от друзей или откуда‑то еще? И как они на вас повлияли?

_{Отрывок из книги Кэтрин Холт «Принимай свое тело и его особенности: Работа с эмоциями, триггерами, комплексами, прошлым опытом». М.: Издательство Альпина Паблишер, 2025.}